За многовековую историю своего сосуществования в Закавказье народы региона накопили как массу взаимных обид и претензий (не во всех случаях обоснованных), так и значительный позитивный потенциал взаимодействия в области экономики и культуры.
После распада Советского Союза на первый план вышли противоречия, которые до сих пор определяют сложные реалии жизни армян, грузин и азербайджанцев.
Тяжелые постсоветские конфликты в сложившейся парадигме взаимоотношений представляются практически неразрешимыми, кроме прочего, еще и потому, что сегодня не работают механизмы, связанные с укреплением мер доверия, нет условий, при которых народы смогут лучше узнать и понять друг друга. Происходит это во многом «благодаря» тому, что формирование образа «соседа-врага» является одним из важных элементов в деле воспитания молодого поколения.
Традиция эта нова, национализм отнюдь не был характерной чертой жизни народов бывшего Советского Союза, напротив, официальной идеологией был интернационализм. Но когда Советский Союз распался, маятник, как говорится, пошел в обратном направлении, причем настолько сильно, что у людей, помнящих прежние времена, это вызывает оторопь. Раньше неприлично было вслух говорить о превосходстве своей нации над всеми иными, открыто гордиться своим национальным происхождением (хотя гордиться достижениями родного народа никто не мешал). Люди разных наций хорошо знали друг друга: по службе в советской армии, по работе на «великих стройках коммунизма», по разнообразным и многочисленным общесоюзным молодежным спортивно-оздоровительным лагерям, слетам и пр. Словом, у граждан Советского Союза всегда была масса возможностей узнать (а следовательно – и понять) друг друга.
Сегодня все обстоит по-другому. Новые границы обособили не только прежние «братские республики», но и их граждан. Армяне и азербайджанцы в возрасте 25-30 лет, если они не выезжают надолго за пределы своей страны, практически ни разу в жизни не видели представителя «враждебной нации». В таких условиях идеология противостояния практически не имеет серьезной альтернативы. Прискорбных примеров масса, они всем известны.
Однако надо подчеркнуть, что содержание, «градус ненависти» и направленность националистической пропаганды в полной мере зависит от текущей внешнеполитической конъюнктуры. Азербайджанская сторона, например, допускает временами острые выпады в отношении соседнего Ирана. Армяне таких выпадов избегают, представляя взаимоотношения двух стран как образцовые, хотя в многотысячелетней истории соседства армян и персов были периоды, которые при всем желании нельзя назвать лучезарными. Но об этом стороны предпочитают не вспоминать, поскольку для них весьма важны сложившиеся торгово-экономические связи. По тем же причинам ни Тбилиси, ни Ереван никогда не выводят на первый план щепетильную проблематику армянонаселенного грузинского региона Самцхе-Джавахетия.
Такие реалии позволяют с уверенностью утверждать, что вредную и опасную националистическую вакханалию, отравляющую сознание молодых поколений, может победить лишь взаимовыгодное взаимодействие, восстановление разорванных более двадцати лет назад взаимосвязей. А это может быть осуществлено лишь в том случае, если страны Южного Кавказа как совместно, так и по-отдельности, начнут искать пути к диалогу и расширению контактов с Россией и с Ираном. Площадкой для такого диалога может стать Евразийский экономический союз (ЕАЭС) членом которого уже является Армения. Как известно, и Баку, и Тегеран выражают заинтересованность в углублении контактов с этим интеграционным объединением. Дело – за Тбилиси, который находится в более сложной ситуации, поскольку связан ассоциативным соглашением с ЕС. Однако даже при этом грузинская сторона в последнее время все чаще говорит о необходимости расширения и диверсификации своих торгово-экономических связей, ныне во многом замкнутых на Анкару и Баку.
Нельзя исключать, что последние события, связанные с резким ростом напряженности в российско-турецких отношениях, способны в некоторой степени ускорить объединительные процессы на Южном Кавказе. Общественность всех трех закавказских стран убедилась, что рассматривать Турцию, все более скатывающуюся к радикальному исламизму, едва ли не открыто сотрудничающую с пресловутым «Исламским государством», способную на предательские удары в спину ни при каких обстоятельствах не следует воспринимать в качестве сколько-нибудь надежного партнера. Это, впрочем, не удивительно, учитывая идеологию турецкого руководства, его тесные изначальные связи с небезызвестным движением «Братья-мусульмане», наконец, тот факт, что суннитская ветвь ислама, как показывает практика, является благодатной почвой для ваххабизма и его «прикладного» порождения — терроризма. На этом фоне шиитский Иран предстает куда более умеренным, а главное – надежным партнером.
Представляется, что связка «Россия-страны Закавказья – Иран», в случае её возникновения станет фундаментальным фактором, во многом определяющим не только жизнь народов региона, но и всего Ближнего и Среднего Востока. При этом неизбежно пойдет на спад и накал националистической пропаганды — ругать партнеров по бизнесу глупо и весьма недальновидно. В этом случае нынешнее совершенно неестественное, искусственно сконструированное положение вещей будет преодолено, и молодые поколения наконец-то смогут открыть для себя широкие горизонты взаимного узнавания и сотрудничества.
Анара Велиева, публицист, Тбилиси
