Недавно Европейский Комитет по Предотвращению Пыток (ЕКПП) опубликовал сразу 6 своих отчетов за несколько прошедших лет, где дал оценку положению в некоторых пенитенциарных учреждениях, включая положение подследственных и осужденных женщин.
Корреспондент DalmaNews попросила прокомментировать положение заключенных женщин члена Общественного Комитета при министре юстиции, члена правления Правозащитного Центра Азербайджана, эксперта ООН Залиху Тагирову.
Начнем с вопроса о количестве женских тюрем и заключенных-женщин. Сколько их в Азербайджане?
Принято считать, что у нас одна женская тюрьма, под которой подразумевают Учреждение по отбыванию наказания (колонию) №4 в Баку. Однако это не единственное место лишения свободы женщин в Азербайджане.
Помимо 460-480 женщин в колонии №4, есть и подследственные. В 2017 году 89 женщин содержалось в Кюрдаханы, 12 – в Гяндже, 2 — в Шеки, 2 – в Нахичевани. Еще несколько женщин содержались в женском корпусе «туберкулезной» колонии №3, в женском отделении центральной тюремной больницы, в колониях-поселениях.
Более того, иногда практикуется и перевод женщин за многократные нарушения режима в тюрьму в Гобустане. В 2016 г. там было 3 женщины.
А разве тюремный режим для женщин предусмотрен законом?
По приговору суда женщин могут осудить лишь к общему и строгому режимам содержания. Особый режим (для рецидивистов), пожизненный и тюремный для женщин не предусмотрены. Однако в законодательстве есть пробел: нет прямого запрета на перевод женщин в тюрьму в порядке наказания за нарушения режима.
На мой взгляд, судами при этом не учитывается психика женщин, на которую жалуется персонал тюрем. Женщины более эмоциональны, менее склонны к подчинению формальным правилам, оспаривают авторитет женского персонала и т.п. Здесь надо хвататься не за дубинку, а за учебник психологии…
Но ведь у них есть работа, какие-то дела, чтобы занять время в тюрьме?
Да, часть из них занята работой в ковровом и швейном цехах, кто-то работает в хозяйственной обслуге колонии, кто-то учится работе на компьютере. Есть неплохая библиотека, мечеть, клуб (он же столовая), свидания с членами семьи, возможность телефонных звонков…
Но колония далеко не та, какой она была даже десяток лет назад. На 350 мест сегодня приходится почти 500 женщин — пришлось наваривать второй ярус кроватей. Представьте общий туалет и баню, в которой всего 6 душевых кабинок. Мало места для прогулки во дворе, не отделены «первоходочницы» от рецидивисток, несовершеннолетние от взрослых женщин. 
ЕКПП заслуженно оценил условия в «женской колонии» как «чрезвычайно плохие», призвал ускорить строительство нового учреждения в Забрате и закрыть колонию №4. Как можно видеть из ответа правительства, завершение строительства упирается в финансы, и Кабмин попросили «обеспечить помощь в строительных работах».
Несмотря на скученность, персонал старается обеспечить приемлемый уровень медицинского обслуживания, диетические запросы диабетиков, изоляцию от общей массы заключенных матерей с детьми.
А такие тоже есть?
Да, и для них создан отдельный блок. Так, в 2017 году в частных клиниках родили 3 осужденных. Некоторые женщины попадают в тюрьму беременными или имеют малолетних детей. При желании они могут забеременеть и от мужа, при длительном свидании. Хотя кто захочет такой судьбы будущему ребенку? 
Матерям дают возможность растить детей до 3-летнего возраста. Для кормящих грудью и малышей предусмотрены специальные нормы питания.
Но когда приходит момент расставания, это бывает трагедией для обоих. Ребенок часто из атмосферы материнской любви окунается в холод детдома или отчужденность родственников, для которых он груз, лишний рот… А мать теряет смысл жизни. Но что можно поделать, если по закону она не может быть освобождена раньше определенного срока?
А за какие преступления обычно сидят женщины?
Согласно официальной статистике, в последние годы больше всего осуждают за мошенничество (за последние 20 лет наблюдается 4-5 кратный рост по этой статье). Дальше идут наркодилеры — за 20 лет их количество снизилось в 10 раз, но статья предусматривает немалый срок. Есть немало осужденных за траффикинг.
По некоторым статьям женщин осуждают реже, но на большие сроки. Поэтому убийцы уже составляют заметную прослойку. Среди осужденных в 2016 году они составляли менее 1% (9 женщин), но зато все получили реальные сроки. За малым исключением, это результат домашнего насилия.
Что вы предлагаете для решения проблем женских тюрем?
И власти, и правозащитники, и европейские структуры сходятся в том, что необходимо закрыть «четверку» и перевести ее обитателей в новую тюрьму, построенную по европейским стандартам. Кроме того, где возможно, необходимо активней применять альтернативные меры наказания, не связанные с арестом, создать и задействовать центры пробации, которые бы помогали возвращению женщин в общество. В кратковременной перспективе – применять досрочное освобождение и изменение режима наказания – понимая, что это смягчает, но не решает проблему.
Подготовила Татьяна Алекперова
