Партия бывшего министра обороны Грузии Ираклия Аласания «Свободные демократы» активно проводит свою предвыборную кампанию. Активисты и действующие депутаты парламента ежедневно встречаются с избирателями, а после партийного съезда 16 июля лидером партии были озвучены и представлены общественности первые 20 кандидатов в депутаты из партийного списка партии, которые будут бороться за места в парламенте на предстоящих 8 октября текущего года парламентских выборах.
Партия Аласания была первой, покинувшей коалицию «Грузинская мечта», потеряв при этом в парламенте несколько важных правительственных должностей. По одной из версий, после выхода из коалиции «Свободные демократы» найдут пристанище под крылом бывшего президента Грузии Михаила Саакашвили, однако они решили перейти в оппозицию и работать самостоятельно и не зависеть от каких–либо других партий.
Какова предвыборная платформа «Свободных демократов»? Каковы особенности ее подходов к вопросам внешней политики и отношениям с соседними странами? С этими и другими актуальными на сегодняшний день вопросами корреспондент Dalma News обратилась к одному из лидеров парламентской оппозиционной партии «Свободные демократы», бывшему вице–спикеру парламента Зурабу Абашидзе.
Расскажите, пожалуйста, о предвыборной платформе «Свободных демократов»?
Нашим основным девизом является «Лучшая жизнь – лучшая экономика», что предполагает улучшение текущего положения дел во многих сферах. Мы регулярно проводили встречи с населением страны как в период пребывания во власти, так и и сейчас — находясь в оппозиции. Должен отметить, что положение дел в стране никак не улучшилось за последнее время, наоборот — усугубилось. Поэтому, наша цель — стать ближе к народу на пути решения проблем. Нынешнее правительство оставляет в наследство множество нерешенных вопросов. Помимо того, что граждане страдают от безработицы, они просто устали от катастрофического роста цен и бесконечных обещаний. Люди требуют конкретных действий. Например, пенсионные выплаты на сегодняшний день должны составлять не 160 (ок. $70), а 300 лари (ок. $135), так как прожиточный минимум в Грузии равен 200 лари (ок. $90). Естественно прибавка с июля месяца в 20 лари (ок. 9$) к имеющимся 160 не будет лишней, однако столь мизерная сумма в целом не меняет сложившейся ситуации.
К сожалению, правительство Михаила Саакашвили не успело провести пенсионную реформу и перевести страну на систему накопительной пенсии. Предпринятая в те времена пенсионная реформа дала бы возможность «Грузинской мечте» продолжить начатое предшественниками дело, и на сегодняшний день наши пенсионеры стали бы свидетелями иных реалий.
О накопительной пенсии речь велась еще в период пребывания у власти Эдуарда Шеварднадзе. Как по-вашему, почему реформа была отменена?
Наверное потому, что каждое правительство хочет получить быстрый результат, заручиться поддержкой населения и как можно дольше находиться во власти. Наша главная цель заключается в том, чтобы вернуть общественное доверие к политическим процессам в стране, а не просто войти во власть. Когда мы говорим о том, что минимальная заработная плата в Грузии должна составить 500 лари (ок. $215), это не пустые слова, а серьезная задумка.
По европейским стандартам, зарплата гражданина не может составлять менее 8 евро за час работы. Минимальная заработная плата в Грузии должна быть не менее 3 лари (ок. $1,3). Люди работают, чтобы создать основные условия жизни, но в течение последних 25 лет мы наблюдаем одну и ту же картину: те, кто был богат тогда, богат и по сей день. Положение остальной части общества оставляет желать лучшего. Принцип социального равенства направлен на создание среднего класса, который необходим для улучшения экономической ситуации в стране.
При экономическом росте в 7-8% будет возможно увеличить бюджет до 4 млрд. лари. Это реально. У нас бывали случаи, когда экономический рост в стране составлял 10-12%. Это даст возможность повысить пенсии. Действующий сегодня бюрократический аппарат должен быть пересмотрен и сокращен — в стране есть ведомства, существование которых неоправданно, их вовсе быть не должно. Равно как и дорогостоящих правительственных автомобилей, число которых необходимо сократить, так как их содержание — непосильная для госбюджета ноша.
Парламент принял закон об отмене таможенных пошлин на гибридные транспортные средства. Я считаю данное решение правильным. Я тоже езжу на таком автомобиле, который, во-первых, является экологически чистым, во вторых, имеет очень низкий расход топлива. Такие машины явно не обойдутся дороже внедорожников, которыми переполнен правительственный автопарк. Принятие решений подобного типа будет способствовать большей экономии административных расходов.
Естественно, у людей рождается протест в такой ситуации: от выборов к выборам ничего не меняется. Внутрениий протест, в свою очередь, приводит к тому, что граждане просто не хотят голосовать.
Сотрудничаете ли вы с представителями национальных меньшинств? Входит ли в рамки вашей предвыборной программы решение их проблем?
В нашем парламентском списке есть кандидаты армянского и азербайджанского происхождения, которые хорошо известны в Самцхе-Джавахети и Шида Картли, знающие о проблемах нацменьшинств не понаслышке. Однако мы не собираемся использовать этих людей с целью получения голосов, как это обычно делают власти. Эти люди являются гражданами нашей страны и должны чувствовать себя ее детьми.
Ваша партия была одной из составляющих коалиции «Грузинская мечта». Как скажется данный факт на вашем предвыборном имидже?
Членство в коалиции оказалось для нас очень серьезным испытанием. 1 октября 2012 года — одна из самых важных дат в новейшей истории Грузии. В этот день пал режим Саакашвили, и мы начали строить новое государство. Наша партия имела свои немаловажные направления в коалиции: наш лидер был министром обороны, мы находились на ответственных правительственных должностях.
Занимаемое чиновником кресло, помимо того, что должно быть комфортным, обязывает исполнять тяжелую работу. Коалиция «Грузинская мечта» во многих сферах отклонилась от обещаний. Можно не сдержать слова, но куда хуже отрицать данные обещания. В моем понимании – это дурной тон, проявленный правительством, повлекший за собой чувство безнадежности и серьезную удрученность грузинской общественности.
Наша цель состоит в том, чтобы восстановить доверие народа. Обещание не должно оставаться обещанием. В коалиции есть много людей, которых я считают союзниками, вместе с которыми мы боролись против режима «Национального движения». Разочаровывает тот факт, что и прошлым правительством не были внесены необходимые изменения.
Вы говорите, что представители вашей партии занимали высокие посты в «Грузинской мечте», как вы оцените прошедшие 4 года? Что не удалось сделать?
Я не хочу создавать иллюзии, но со стороны избирателей чувствуется положительный настрой по отношению к нашей партии. Возможно, это происходит под влиянием того, что с выходом из правящей коалиции мы покинули занимаемые посты. Встречаясь с населением, я не чувствую негативного отношения, что является залогом того, что «Свободные демократы» войдут в новый парламент и будут представлены в правительстве.
Наша партия имеет прозападное направление, состоит из грузинских патриотов и профессионалов своего дела, это немаловажно для того, чтобы получить общественное доверие.
В случае необходимости, считаете ли Вы возможным воссоединение с «Грузинской мечтой»?
Естественно, если это послужит во благо государству и будет способствовать его развитию. Власть не может быть сконцентрирована в руках одного человека или одной политической силы. Независимо от того, нравится это кому-то или нет, коалиционное правительство — европейский опыт.
Объединение партий на основе сходства идеологий, путей решения ключевых задач государства в вопросах ведения внешней или внутренней политики — абсолютно нормальный процесс. Даже у членов одной партии мнения часто не совпадают, что же тогда говорить о коалиции? При входе в парламент и в правительство, узкие партийные интересы не должны ставиться выше государственных.
Ваше отношение к другим политическим силам?
Люди имели возможность оценить «Национальное движение». Несмотря на то, что лидеры политических партий сегодня пытаются предстать перед избирателями в ином свете, лично я не верю в подобного рода трансформацию, не думаю, что в их партии за это время произошли значительные изменения и политики научились на собственном горьком опыте. Да и мало кто в последнее время испытывает ностальгию по Михаилу Саакашвили. Некоторые люди поддерживают «Национальное движение» и сегодня, но лично я никак не могу представить себе их возвращение к власти.
Что касается «Грузинской мечты», то и они не выполнили основные обещания. Тем не менее, признали совершенные ими серьезные ошибки. К примеру, так называемое «дело кабелей» (коррупционный скандал в минобороны Грузии), которое, можно сказать, стало решающим при принятии решения об уходе в оппозицию партии «Свободные демократы». Пятерых ни в чем не повинных военных без каких-либо доказательств упрятали в тюрьму. Это серьезное пятно на репутации «Грузинской мечты», пусть даже не сопоставимое с чернью ее предшественников.
При предыдущем правительстве люди боялись быть наказанными из-за собственной политической позиции. Этот период прошел, сегодня от политического давления свободна вся общественность, различные организации, а также средства массовой информации. Наше присутствие в правящей коалиции выглядело довольно убедительно. Не хочу преувеличивать, но «Свободные демократы» отделились от «Грузинской мечты» после того, как работа коалиции перестала быть эффективной.
После ухода «Демократов» из «Грузинской мечты» появилось мнение, что ваша партия примкнет к «Националам».
Исключено. Возможно этого хотели «Грузинская мечта» и «Националы»… Кстати, последних не устраивало существование на политической арене других серьезных оппонентов, так как они стремились к единоличной власти. «Грузинскую мечту» устраивало наше объединение с «Националами». Мы же предпочли идти собственной политической дорогой, не желая примыкать ни к тем, ни к другим.
Каков внешнеполитический курс вашей партии?
Когда мы говорим, что хотим лучшую экономику и лучшую жизнь — это означает, что Грузия войдет в ЕС и будет членом НАТО, что обеспечит стране безопасность и привлечет инвесторов. Почему до сих пор у нас не строили заводы и фабрики? Грузия на сегодняшний день была бы в лучшей экономической ситуации. Членство в ЕС подразумевает общий рынок, существование единого пространства.
Я уверен, что в сентябре мы будем праздновать успешное решение вопроса визовой либерализации с ЕС. Это будет заслугой не только правительства, но и людей, всего нашего общества. Этот процесс необратим, несмотря на то, что есть силы, которые смотрят на членство в НАТО скептически, внедряя скептицизм в сознание народа. Европейская интеграция имеет немаловажное значение для будущего нашей страны, так как мы должны быть защищены не только от внешних угроз, но и от внутренних: в социальном и экономическом плане. Многие страны Восточной Европы прошли этот путь, и мы готовы идти по их стопам. Грузия станет сильным государством, я не сомневаюсь в этом.
Как Вы относитесь к грузино-российскому сотрудничеству в гуманитарной и торговой сферах?
По вопросу нормализации отношений с Россией у нас не было разногласий с «Грузинской мечтой». В 2012 году, когда мы с Бидзиной Иванишвили пришли к власти, то сошлись во мнении, что необходимо вести свободную торговлю с Россией, исходя из нужд нашего населения. Кроме того, мы сторонники безвизового режима с Россией, так как благодаря этому экономика нашей страны только улучшится. Но полностью зависеть от российского рынка мы не можем. Для Грузии принципиально необходим рынок Евросоюза, а также рынок стран Азии, к примеру, таких стран, как Китай. Наше государство должно быть связующим звеном между Европой и Азией. Мы намерены развивать отношения с Россией, но не в ущерб территориальной целостности нашей страны.
Как относится ваша партия к сотрудничеству со странами региона: Турцией, Ираном, Азербайджаном, Арменией?
Мы считаем, что сотрудничество с соседями необходимо для экономического роста нашей страны, поэтому Грузии необходимо добиться безвизового режима со странами Европы. В этом случае европейские партнеры будут использовать региональный потенциал нашей страны. Европа должна ощущать, что Грузия является надежным партнером в отношениях с Азией.
Основные ожидания грузинского электората связаны с восстановлением территориальной целостности. Каково отношение вашей партии к данной проблеме и переговорам в формате Абашидзе-Карасин?
Мы никогда не были противниками формата Абашидзе-Карасин. Просто в этом отношении большую важность придаем Женевскому процессу, в котором участвуют многие международные организации и США. Разумеется, возвращение беженцев домой связано с решением этого вопроса. Поэтому формат Абашидзе-Карасин также является важным каналом связи с Москвой. Наша партия является сторонницей расширения данного формата и углубления отношений с Россией, однако, опять-таки, исходя из интересов Грузии.
Что касается вопроса восстановления территориальной целостности Грузии, то очень трудно определить в нем конкретные сроки, а также рассчитать когда Грузия станет членом НАТО. Все это зависит от того, как будут развиваться события в нашем государстве. Чем раньше мы добьемся безвизового режима с ЕС, тем скорее привлечем Абхазию и Южную Осетию. Грузия собирается прогрессировать, и это также выгодно России.
Шорена Папашвили, специально для Dalma News
