Российско-украинский кризис оказывает прямое влияние на экономику Грузии как торгово-экономического партнера обеих стран-участниц конфликта. Исходя из психологии войны, у населения есть ожидания, что возникнет дефицит определенных продуктош питания, шырастут цены, обесценится национальная валюта и т.д. Вдобавок ко всему вышесказанному, оппозиция пытается создать в стране взрывоопасный социальный фон. Почему исчез с прилавков сахар, который Грузия не получает ни с Украины, ни из России, и какую угрозу создаст стране закрытие ее воздушного пространства. На эти и другие актуальные темы Dalma News беседует с экспертами по экономике Отаром Ангуридзе и Георгием Цуцкиридзе.
— Какая опасность угрожает Грузии из-за российско-украинского кризиса?
Отар Ангуридзе: Политическая угроза намного выше экономической, потому что мы не знаем, каким результатом закончится эта война. Ажиотаж вокруг дефицита отдельных продуктов создается искусственно определенными группами, цель которых воздействие на психологию народа. В общем, придется подумать о диверсификации как экспорта, так и импорта. К сожалению, Украина была очень стабильным экономическим партнером Грузии. Кроме того, мы не знаем когда закончится война и будет ли восстановлено полноценное партнерство. С Россией у нас был опыт, когда она 15-16 лет назад она объявила эмбарго на грузинскую продукцию. Тогда грузинские компании перестроились на другие рынки.
Георгий Цуцкиридзе: Санкции, которые были введены против российской экономики, беспрецедентны по масштабам, подтверждением чему является отключение России от системы SWIFT (международной межбанковской системы). Правда, были отключены не все банки, часть — сравнительно небольшие по размерам банки, остались. Санкции введены не только против банков, но и против отдельных физических лиц. У них были заморожены активы за рубежом, включая движимое и недвижимое имущество. Кроме того, России ограничили доступ к международным валютным резервам, речь идет примерно о 600 млрд долларов США. Фактически санкции введены против всех компаний, которые оперировали на российском рынке. Россия — не Советский Союз, у нее не закрытая экономика, она часть открытой экономики и сотрудничала как с США, так и с европейскими странами. Международный оборот был очень высоким. Соответственно, у санкций будет двусторонний эффект. Определенный ущерб будет нанесен всем странам, которые были торговыми партнерами России. Европа зависит от российского газа. Исходя из этого, имеет место двустороннее воздействие.
Каким может быть эффект от введенных против России санкций для Грузии?
О. Ангуридзе: Введение санкций имеет смысл в том случае, если мы от этого сами не пострадаем. В итоге мы получили бы то, что возник бы дефицит на муку, крупы и прочее. Был бы дефицит на нефтепродукты. Если бы мы отказались от всего этого, реальным стал бы тот ажиотаж вокруг опустевших прилавков, который возник в последние дни. Правда, мы не ввели санкции против России, но находимся в одном измерении с общими санкциями. Соответственно, начнется движение денег по внебанковским каналам, в том числе, со стороны находящихся в России наших сограждан, которые содержат свои семьи в Грузии. Также импортеры и экспортеры начнут чемоданами перевозить деньги через границу.
Г. Цуцкиридзе: Если бы мы ввели санкции против России, то получили бы прямой удар. Фактически мы ввели бы санкции против самих себя. Так как 55% экспорта вина приходится на Россию, то наши санкции создали бы серьезные проблемы малым винным заводам. Наша экономика вообще пошла бы на спад, если бы мы сделали такой шаг. В то же шремя, война между Россией и Украиной и без санкций повлияет на нашу экономику, приостановив темпы экономического роста, которые в прошлом году были очень высокими. Наша главная задача сегодня – осуществить быструю диверсификацию нашей экономики, своевременно найти альтернативные рынки, тот же рынок муки…
Придется ли грузинским компаниям перестраиваться экономически из-за санкций?
О. Ангуридзе: Наше вино и минеральная вода «Боржоми», наверное, долгое время не будут интересны таким странам, где идет война. Им в основном нужны такие продукты, которые прокормят их на определенный период времени. Поэтому нашим компаниям придется искать альтернативные рынки и перестраиваться в этом направлении. Сложно сказать, за какое время они сумеют освоить новые рынки. Правда, война порождает много рисков, но она также порождает новые возможности. Из-за санкций очень многие компании уходят из России, многие компании также вынуждены покинуть Украину. «Охота» на большие международные компании интересна. Мы самая близкая в регионе страна, которая стабильна, в которой последние 15 лет не было войны и которая очень хорошо сотрудничает с Евросоюзом. Необходимо работать в этом направлении.
Г. Цуцкиридзе: Правительство Грузии срочно должно начать переговоры с США и потребовать режим свободной торговли. Эти переговоры ведутся уже несколько лет. Продукция, которую мы поставляем на российский рынок, поступает и на европейский рынок. Кроме того, у российского рынка сегодня очень строгие требования к стандартам. Поэтому не думаю, чтобы с этой стороны были какие-либо проблемы. Российский рынок сегодня не тот, что был 20 лет назад.
Окажет ли влияние на лари падение курса рубля?
О. Ангуридзе: На каком-то уровне окажет и уже оказало. Лари стал обесцениваться сразу же после начала войны, но вскоре стабилизировался. Хотя определенные политические группы целенаправленно сеют у населения негативные ожидания. Это подействовало и на курс лари, и на прилавки магазинов. Это очень чувствительная тема. Логично, чтобы лари остановился в пределах 3,2.
Г. Цуцкиридзе: Сократятся денежные переводы из России. Очень большой была доля переводов из России. Обесценение рубля прямо отразится на карманах населения. Это окажет влияние и на туризм. То есть основные источники, которые были связаны с российским рынком, окажут влияние на нашу экономику.
Оппозиция требует закрытия воздушного пространства Грузии. Кто пострадает от этого, мы или соседняя Армения?
О. Ангуридзе: От закрытия воздушного пространства больше пострадаем мы, чем Россия. Увеличим зависимость Армении от Азербайджана. С другой стороны, ударим и по нашей экономике. Следует задуматься, что больше устраивает нас? К сожалению, до сих пор об этом никто у нас не думал, и заявления делались без всякого анализа. Мы находимся в сложном регионе и нам приходится учитывать очень многое. Шаги, которые мы делаем, должны быть на благо нашей страны.
Г. Цуцкиридзе: Я принципиально против введения санкций одним махом. Многие страны Европы, которые ввели санкции против России, не распространили их на целый ряд секторов. Вне санкций они оставили определенные секторы, где сочли, что сами понесут определенный ущерб. Все страны защищают свой рынок. Евросоюз не запрещает России импорт энергоносителей, потому что останется без газа и понесет большой ущерб. Если закроем воздушное пространство, что будет с Арменией? Это популизм без расчета последствий. Мы заранее должны иметь гарантии, и если присоединимся к санкциям против России, откуда тогда получим компенсацию?
Ожидается ли увеличение турецкого импорта в Грузию?
О. Ангуридзе: Возможно. Иран очень стремится увеличить каналы поставки на наш рынок, так как иранская продукция – одна из самых дешевых в регионе. У нас такая реальность, что продукцию завозили из России и Украины, но обе страны находятся на военном положении и ограничили вывоз стратегической продукции. Соответственно, нам придется восполнять недостачу из других стран. Наверное, проще будет сделать все это из Турции. Хотя, то, как наладят ситуацию наши дистрибьюторы, покажет время.
Пострадает ли Евразийский экономический союз?
О. Ангуридзе: В любом случае пострадает, потому что они были привязаны к российским банкам. В этой части большой ущерб будет нанесен Казахстану и Армении. России для обновления экономики могут понадобиться десятилетия, если они своевременно не остановят эту войну и не начнут налаживать отношения с Западом.
Г. Цуцкиридзе: Пострадают все, у кого была высокой интеграция с Россией в товарообороте.
В каком состоянии будет экономика Грузии после окончания войны?
О. Ангуридзе: Эта война породила новые возможности, и их нужно использовать. Остальное зависит от правительства, от того, насколько быстро оно будет действовать, чтобы те международные организации, которые покидают обе страны, привлечь в Грузию и чтобы открыть здесь их региональные представительства.
Что вызвало дефицит сахара?
Г. Цуцкиридзе: Больше всего сахара поступает в Грузию из Бразилии. Это результат ажиотажа. Ажиотаж возникает из политической данности – митингов, выступлений. У людей создается впечатление, что страна может оказаться вовлеченной в конфликт с Россией. Часть людей представила, что сахара не будет. Когда возникает паника, люди скупают все подряд. Поставки в результате войны усложнены, что отразилось на нас. Это называется экономикой войны. Что касается запасов продовольствия, то у Грузии есть хороший опыт, исходя из недавнего опыта пандемии коронавируса.
Беседовала Шорена Папашвили
