Весна в прошлом году, если вспомнить, разразилась как-то сразу и без предупреждения, аккурат в день Трндеза – традиционного в Армении праздника, напоминающего русскую Масленицу, прямо в середине февраля. А зима началась со снега 1 ноября, растаявшего потом, но все равно тревожного. Несвоевременная зима, как и ранняя весна, сопровождается опасениями дальнейших заморозков, ведь деревья могут их не выдержать. Так что веселые тюльпаны, каждый в своем горшочке, заботливо выложенные на газонах залитого солнцем Еревана, прошедшей осенью были не в силах развеять смутное беспокойство неопределенности.
Весна тревоги нашей
Беззащитность деревьев как-то особенно оттеняет атмосферу Еревана, уже много лет ставшего таким же беззащитным – к естественной радости весны примешивается ожидание очередной внезапной пакости, долженствующей с ним быть учиненной в одночасье. И не сказать, что опасения эти параноидальны, напротив, они вполне обоснованны, пакостям же, сотворенным ранее, имя легион. Уже все успокоились после дома на Арами, фасада библиотеки Исаакяна и даже вдруг переставшего вписываться в окружение здания на улице Туманяна, а этот пакостный вирус все никак не сдается, теперь он напал на здание старой типографии.
Ибо уже понятно, что болезнь эта смертельна для армянской столицы. Вернее, для ее облика, который оставили нам те, кто был мудрее нас и, по крайней мере, имеют авторские права на него. Впрочем, авторские права ничего не значат, когда городская мэрия, да и министерства тоже, фактически признают, что их решения и постановления могут быть спокойно проигнорированы определенными лицами, имеющими, очевидно, вес намного более значимый, нежели государственные министры.
Вот, в парламенте обсуждали, кажется, закон о малом центре столицы. О нем пока еще мало что известно, кроме общих фраз о «сохранении» и «приумножении», да еще о широко разрекламированном намерении страховать ответственность застройщиков малого центра и экологические риски. Вроде бы неплохо, да вот что-то из этого следует….
А следует отсюда то, что застройка малого центра будет продолжаться беспощадно – раз уж соответствующий закон собираются принимать. Собственно говоря, Ереван уже давно подписал капитуляцию – да вот хотя бы тогда, когда «временные» кафе и павильоны на Кольцевом бульваре и у Оперы стали вполне себе капитальными, на века, бетонными строениями. Да он ее чуть не ежедневно подписывает.
Приговор окончателен и обжалованию давно не подлежит – все уже решено до нас, перефразируя чуть-чуть слова из известного кинофильма. Все, имеющие необходимую степень влиятельности и соответствующие материальные средства будут строить что захотят и где пожелают, а экологические риски, их деятельностью порождаемые, вкупе с теоретической «ответственностью» застройщика, будут застрахованы. Непонятно, правда, кто будет покрывать страховку, если возникнет в том надобность. Вряд ли всесильный застройщик. Вам тоже в это не верится, не правда ли?
SOS вопиющего в пустыне
Когда Нарека Саркисяна года этак три тому назад освобождали от должности главного столичного архитектора, многие наивные ереванцы поздравляли друг друга с этим событием. Те же, кто не страдал нездоровым оптимизмом, восприняли сию весть либо бесстрастно, либо с ощущением очередного затеваемого коварства. Так и произошло – он теперь председатель Госкомитета по градостроительству. Так что готовьтесь, Гюмри, Горис и прочие населенные пункты, где сохранилась мало-мальски старая застройка. Стекло и бетон уже нависают над вами тушами проектируемых коробок.
Нынешний председатель, а тогда – министр еще недавно успокаивал нас тем, что улицам Абовяна и Пушкина, вместе со знаменитой «Долмамой», ничего не угрожает, и что он лично собирается курировать проект изменений, чтобы, мол, атмосфера сохранилась. И вот здесь хочется кричать SOS, потому что сразу после того, как господин Саркисян начинает обещать что-либо сохранить, защищать и курировать, сносится очередное беззащитное здание, сад или парк оказываются напрочь забетонированными, а Ереван обогащается отелем и рестораном, острая нехватка которых, видимо, лишает наш город туристической привлекательности. Да и простому ереванцу отобедать негде, право же.
Пару лет назад, когда упомянутый закон только разрабатывался, Н. Саркисян заявлял, что «одной из главных целей проекта закона является борьба со сверхурбанизацией Малого центра столицы, а также создание таких условий, которые направили бы инвесторов-застройщиков в другие — вне центра — районы Еревана. В конечном счете этот закон должен исключить в центре застройку, искажающую историю и образ города». Надо полагать, что застройщики, до судорог испугавшись грядущего закона, который поставит им непреодолимые преграды, бросились в ажиотаже застраивать все незастроенное. Страшно им стало очень. Как показал взрыв типографии, в Ереване можно расправиться с любым зданием за пару тысяч долларов, уплаченных постфактум в виде штрафа.
Понимать довольно размытое понятие ответственности застройщика, вероятно, нужно, в частности, в плане и нередких случаев незавершенного строительства. Это когда возведено, скажем, неполных 7 этажей из 14-ти, здание стоит сиротой годами, уже само начинает разрушаться, а толпы прохожих снуют мимо него по дощатым дорожкам с крышей из фольги. От чего эта фольга может защитить, неясно – ее пробьет даже небольшой камешек, упавший с высоты. Таких примеров в городе масса: вон, уже поколение выросло, а узкий и пыльный проход на Амиряна, под той же библиотекой, все никак не ликвидируют, и это самое сердце города. Даже если за такие вещи начнут штрафовать, явление не искоренить. Вот неохота собственнику завершать строительство, или он обанкротился – что тогда? Сносить? Передавать другому желающему? Каждый такой процесс будет тянуться годами, это ясно любому.
Опять же – валить все шишки на одного Нарека Саркисяна несправедливо, не восточный же он деспот из сказок, чтобы решать все в одиночку, согласовывая действия лишь с собственной прихотью. Просто человек, видимо, идеально подходит на роль этакого громоотвода, умеющего грамотно заговорить людям зубы, иначе чем обусловлена его непотопляемость? Такие уж у нас в датском королевстве устои – принцы крови делают дело, а министры и прочие чиновники находят этим делам убедительные объяснения. Что-то, однако, уже надо менять. В данном случае, видимо, придется менять город. А что еще – не устои же?
Рубен Гюльмисарян
