У негусов в Абиссинии
История армянской общины в Эфиопии уникальна и неповторима. Всегда малочисленная, армянская диаспора в этой экзотической древней стране неизменно занимала важное место во всех областях государственной и культурной жизни. Близость религиозная сочеталась с немалым культурным родством, было взаимное проникновение – эфиопские монахи жили в южных армянских городах – Урфе, Мардине, Тигранакерте (позже – Амид, сейчас Диарбекир).
Нить времени
Много писалось о сходстве армянского и эфиопского алфавитов, хотя серьезные специалисты отрицают прямое заимствование. Более или менее совпадает начертание лишь двух букв, но то же самое можно сказать и о некоторых буквах грузинского и других алфавитов, а принципиальное отличие в том, что эфиопское письмо слоговое, армянское же – фонетическое. Впрочем, многомудрый муж Месроп Маштоц наверняка был знаком с эфиопскими письменами.
Оставив лингвистические вопросы профессионалам, можно констатировать, что первые официально зарегистрированные контакты относятся к I веку, и скорее всего они уже тогда были регулярными. «История Армении» Хоренаци повествует об армянском военачальнике, наапете Зармайре, который командовал эфиопским войском в Троянской войне. Согласно древнему историку, наапет пал на поле брани от руки самого Ахилла, что само по себе понятно, не быть же первоначальнику убитым простым солдатом.
Более тесные, а главное, достоверно зафиксированные контакты армян с эфиопами начинаются много позже. Пожалуй, символической точкой отсчета можно считать путешествие в Армянскую Киликию, в XIV веке, эфиопского монаха Евстафия (Эвостатевоса), который неоднократно встречался с армянским Патриархом в Александрии, в результате поселился в Армении и прожил здесь всю оставшуюся жизнь. Эфиопские тексты, описывающие житие монаха, изобилуют любопытными фактами и сведениями о Киликии.
Вот с этого времени, в последующие пару веков, контакты между странами и народами активизируются. Священник Геворг (абба Гиоргиос) еще в XV веке написал эфиопских гимнов, прославляющих Богородицу, на целый фолиант, а в начале XVI века посланником эфиопского императора в Португалии становится армянин по имени Матевос. Одной Португалией дипломатическая деятельность Матевоса не ограничилась, и за почти десятилетие он побывал не только в Риме, но даже и в Индии, засвидетельствовав там свое почтение португальскому вице-королю. Армянин Мурад Чедеб, проживший без малого 103 года, ровно полвека представлял Эфиопию в европейских странах, в том числе был посланником при дворе Людовика XIV, «короля-солнце».
Примерно столетие назад в Эчмиадзине нашли древние эфиопские рукописи, а в самой этой стране еще шесть столетий назад изучали армянский язык – сохранились рукописи с армянскими словами, сопровождавшимися переводом на геэз, тогдашний эфиопский, ныне использующийся лишь в литургиях православной и католической эфиопских церквей.
Умом, мудростью и честностью
С помощью этих трех достоинств эфиопские армяне заняли важные посты и ниши в политике, дипломатии, экономике и культуре страны, не было недостатка в предпринимателях и ремесленниках. Эфиопская внешняя политика, особенно в части отношений с Европой, в немалой степени творилась армянами, а во второй половине XVIII века страной полтора десятилетия правил Микаэл Сыуль, проявивший себя отменным политиком и полководцем, он усмирил обнаглевших феодалов и сохранил единство Эфиопии в то время, когда формальный властитель – император – был явно не в состоянии этого сделать. Дело дошло до того, что соседний Египет официально обращался к Микаэлу, как к императору Абиссинии. И до, и после Сыуля было в стране несколько министров – финансов, торговли и военных дел – а купцами или крупными ремесленниками были остальные представители маленькой, но яркой армянской общины.
Церковная жизнь двух народов тоже была переплетена. Эфиопия располагалась между двух огней – колонизаторской Европой и еще более экспансионистскими турками. Армяне немало сделали для борьбы с османскими завоевателями, сражаясь сами и собирая наемные войска. В таких условиях две христианские церкви со схожей судьбой не уставали помогать друг другу. Жития армянских святых были переведены на древнеэфиопский, а эфиопская церковь и поныне три раза в год празднует день Святого Георгия, и по разу – дни мучениц Гаянэ и Рипсимэ.
В 1632 году царь Фазилидас изволил разгневаться на иезуитов – последние это заслужили, надо признать – и выгнал их прочь из Эфиопии, в пылу гнева одновременно распространив запрет и на другие монашеские ордена. Монаршей ярости избежали лишь армянские монахи и этим не преминули воспользоваться францисканцы и капуцины, облачавшиеся в армянские одежды, служившие безоговорочным «пропуском» в Эфиопию. Что сделали с теми, кто попался на подлоге, история знает, но рассказывать об этом как-то не хочется.
В XIX веке император Теодрос (Федор) II обиделся за что-то на английских дипломатов и посадил их в крепость. Королева Виктория, пытаясь вызволить своих посланников, обратилась к иерусалимским епископам Сааку Аствацатряну и Тимотеосу Сапричяну с просьбой о помощи. «Миротворческий контингент» два года пытался найти подход к несговорчивому императору, в том числе, используя проживающих в Эфиопии армян, и англичане возвратились домой, а Ее Величество повелело издать в Англии книгу о многотрудной миссии епископов.
Кстати, когда уже в 1935 году Италия вторглась в Эфиопию – а эта страна единственная на Черном континенте никогда не была ничьей колонией – расчет делался на быстрый абиссинский блицкриг, считалось, что итальянцы не встретят серьезного сопротивления. Но у городка Огден бравых вояк Муссолини ждал жестокий отпор, их поставил на место армянский полк численностью почти в 800 человек. Сформирован полк был по инициативе руководителя императорского оркестра Геворга Налбандяна, а командовал Бабкен Сеферян, имевший британское звание лейтенанта экспедиционного корпуса. Бабкен вышел в отставку в Египте, но военные знания и умения пригодились в соседней стране.
Необычайный калейдоскоп
Временами численность эфиопской армянской общины достигала пары тысяч человек, сегодня же в Аддис-Абебе вряд ли наберется сотня людей. Но поразительно то, что про такую немногочисленную диаспору можно написать не одну увесистую книгу. Разнообразие же занятий, которыми прославили себя эфиопские армяне, просто удивительно.
Купец Грегор Погосян сумел подружиться с императором Менеликом II и скоро стал послом, как сейчас называют, «по особым поручениям». Старший сын Грегора взял в жены девушку из местных, и сын этой пары, Александр Погосян, уже в молодые годы стал самым известным художником Африки. Скундер Богосян – так чаще называли Александра в соответствующих кругах – был первым африканцем, чьи работы с руками отрывали американские и европейские музеи современного искусства.
Менелик II вообще окружил себя армянами. Саркис Терзян, например, имел очень ответственную и деликатную обязанность – поставлял вооружение для эфиопской армии. В 1890 году Терзян пытался закупить французское огнестрельное оружие. Французы продавать его для Эфиопии не отказались, но не захотели предоставлять корабли для его перевозки, тогда Терзян перевез груз во французское владение Джибути на голландских судах, а далее в Аддис-Абебу оружие приехало на верблюдах. Почти 100 тысяч винтовок и более 10 миллионов патронов к ним, не считая пулеметов и орудий. По тем временам это была рекордная сделка по оружию. Итальянцы, издавна желавшие завладеть Эфиопией и постоянно с ней воевавшие, были неприятно поражены отличным вооружением противника.
После победы эфиопские солдаты пели гимны на родном языке в честь Терзяна, который, с наступлением мира, стал развивать мукомольное производство в Эфиопии и заложил основы железнодорожного сообщения в стране, привезя сюда первый паровоз, он так и назывался – «паровоз Саркиса», «Саркис бабур».
Даже придворными фотографами эфиопских императоров были армяне. Несколько поколений семьи Бояджянов фотографировали императоров, принцев и принцесс, а Айк и Тони носили официальный титул фотографов династии Негус. Акоп Заназанян был уже личным фотографом Хайле Селассие I, вплоть до свержения монархии в 1974 году. Заназаняны переехали в Австралию, и сын Акопа – Ервант – унаследовав ремесло от отца, стал самым известным и дорогим свадебным фотографом мира, его до сих пор считают непререкаемым авторитетом в этой области.
Всех замечательных армян Эфиопии трудно перечислить поименно. Архитектор Г. Овьян был тем человеком, которому Аддис-Абеба обязана современным своим обликом. Тигран Эбеян и семья Багдасарянов были придворными ювелирами, и сегодня их работы очень дороги и считаются большой редкостью. Обувные мастера, владельцы типографий, люди, ставшие миллионерами и пусть даже уехавшие из Эфиопии, армяне этой страны никогда не забывали землю, ставшую их родиной. Жизнь в Эфиопии никогда не была легка, и наши соотечественники делали все возможное, чтобы посильно ее облегчить.
P.S. Тема армян на африканском континенте достойна серьезного историко-культурного исследования, подробного, по всем правилам. Следы армян есть даже в таких странах, как Уганда и Намибия, а в крошечном Свазиленде красуется армянская церковь. Да что тут говорить, когда Гаспар Коррэа, корабельный историограф и хронограф экспедиции Васко да Гамы, свидетельствует в своих записях, что туземцы Мозамбика ничуть не удивились белокожим людям и рассказали им, что вдали от побережья живут такие же христиане, как португальцы, только называющие себя армянами. Рукописи Коррэа сохранились, кстати, в прекрасном состоянии.
Подготовил Рубен Гюльмисарян
В материале использованы фотографии с сайта Armenian Global Community
