Вот и закончился 2020 год, который стал вызовом не только для Грузии, но и для всего остального мира. Страна прошла через пандемию, карантин, локдаун и множество уличных акций протеста. Кроме того, в минувшем году, на фоне пандемии, прошли очередные выборы в парламент страны, в ходе которорых люди, ценой риска собственному здоровью, проявили высокую гражданскую ответственность и пришли на выборы. Хотя этим все не закончилось. Недовольная итогами оппозиция, которая обвиняет правительство в фальсификации выборов, бойкотировала парламент десятого созыва (лишь малая часть пока не определилась и ждет итогов переговоров с правящим большинством — ред). Об итогах 2020 года, а также о том, как продолжатся политические процессы в текущем году, Dalma News побеседовало с политологами Заалом Анджапаридзе и Арчилом Сихарулидзе.
— Какое событие 2020 года вы бы выделили и как оно повлияло на внутриполитические процессы в стране?
Заал Анджапаридзе: Я бы выделил парламентские выборы, которые оставили тяжелый след в политической жизни страны. Произошло беспрецендентное событие — выбранные избирателями партии отказались от вхождения в парламент. Кроме того, они обращаются к саботажу и бойкоту, в то время как легитимность выборов признали все международные наблюдатели. Их отказ от вхождения в парламент создает предкризисную напряженность. Исходя из этого, у нас в стране напряженность, но с другой стороны, она еще не вышла за цивилизованные рамки. Они не обратились к неконституционным действиям, и соответственно, мы находимся в той реальности, когда в парламенте сидит только одна политическая сила.
Значительным событием 2020 года также может считаться пандемия коронавируса. К сожалению, для нашей политической культуры характерна политизация всего, что сказалось и на пандемии, что никак нельзя приветствовать. Во всем остальном, чего-то особенного я бы не выделил.
Арчил Сихарулидзе: Я бы выделил выборы и поствыборный период – ополчение нашей прозападной элиты против Запада. Политические лидеры, которые выдают себя за прозападных, сегодня непосредственно вовлечены в антизападную кампанию. Это ярковыраженный пример того, что Грузия стала восточноевропейским государством.
— Какие достижения и провалы вы бы выделили во внутренней политике в 2020 году?
Заал Анджапаридзе: Основное достижение – то, что наши политические игроки, правда, под воздействием международных партнеров, но сумели достичь соглашения по избирательной системе. Это достижение для тех, кто желал, чтобы страна перешла на парламентскую модель правления. Кроме того, в законодательный орган страны впервые прошли 9 политических субьектов, что является хорошим индикатором многопартийности. Однако, оппозиция предпочла парламентской трибуне деструктивные действия.
Взаимоотношения Грузии с западными партнерами остались на прежнем уровне. Кроме того, Грузия получила достаточно серьезную финансовую помощь, а это свидетельствует о том, что доверие к нашей стране и избранному правительству достаточно высокое. Развенчаны утверждения оппозиции о том, что Грузия якобы исчезла с радаров европейских стран.
Провалом в политике я бы назвал то, что нам не удалось повысить нашу политическую культуру. Нам опять приходится прибегать к помощи международных фасилитаторов, чтобы говорить друг с другом. Когда в стране между противостоящими политическими силами возникает кризисная ситуация, медиатором должен быть президент, а не посольства иностранных государств. Исходя из того, что институт президента Грузии сегодня ослаблен, Саломе Зурабишвили, несмотря на желание, сделать этого не может. Не говоря уже об остальном — внедряется плохая и антигосударственная привычка, когда для решения собственных проблем обращаешься к внешним игрокам.
Мы увидели, как активно действовала оппозиция на Западе, увидели те письма, которые приходили от конгрессменов, европарламентариев. Чего не могли сделать сами, делали при помощи внешних сил. Это очень плохо для государства, когда извне навязываюь решения. Выходит, что важные решения во внутренних вопросах страны принимают не местные политики, а силы извне. Взять бы соглашение от 8 марта 2020 года, когда власти и оппозиция договорились о системе перераспределения парламентских мандатов в 120/30 на прошедшие выборы, а также освобождении из тюрьмы лидеров опозиции Гиги Угулава и Ираклия Окруашвили, это были правила, навязанные извне.
Арчил Сихарулидзе: Провалом 2020 года я бы назвал выборы. Предвыборная обстановка оказалась ненадежной. Были созданы такие настроения, что народ априори не мог доверять выборам. Не потому, что они не были проведены справедливо, а потому что ранее были созданы такие настроения, которые дискредитировали выборы. То, как прошли выборы, обусловливает и то, насколько мирно будет жить страна. В плане пандемии считаю, что все было сделано правильно, о чем свидетельствовали и международные оценки. Первая волна прошла с минимальными потерями, но сейчас, когда наша политэлита решила, что ограничения можно ослабить, за этим решением последовал крах. Во время второй волны правительство показало успехи в кризис-менеджменте.
Что касается соглашения от 8 марта, то это была ошибка наших стратегических союзников — США и ЕС. В страхе, что просочится информация о том, о чем говорили за столом переговоров, они закрыли переговорный формат, перенеся его в посольство, а это создало еще больший кризис. Народ засомневался: а что там происходит? За этим последовали беспорядки. Если говорить о 8 марта, начать следует с событий 20 июня 2019 года. Ни одна из сторон не осознала, что означает проведение выборов по пропорциональным спискам.
— Как Вы думаете, состоится ли пятый раунд переговоров между властями и оппозицией?
Заал Анджапаридзе: Наверное да, после новогодних праздников.
Арчил Сихарулидзе: Я не ожидаю пятого раунда. Раунды нужны той оппозиции, которая ходит на переговоры для того, чтобы что-то получилось. Что должно получиться из переговоров, когда одна часть оппозиции называет вторую предателем. Правительство может вести переговоры с Элисашвили, дать гарантии и все. Какой смысл имеет вести переговоры с Гигой Бокерия, цель которого – попасть в парламент, но сделать этого он не может.
— Войдет ли часть оппозиции в парламент?
Арчил Сихарулидзе: Оппозиция играет в игру с нулевой суммой. Постепенно в партиях происходят перестановки и изменения, а это означает, что кто-то обязательно войдет. Кто не войдет, тот окажется на улице. Остаться на улице – это поражение. Это является поражением как для Алеко Элисашвили, так и части лидеров партии «Гирчи» и «Альянса патриотов». Отказом войти в парламент «патриоты» потеряют еще больше голосов, примерно 2%. Своим бойкотом они льют воду на мельницу «Единого национального движения». Возможно, «Альянс патриотов» разделит участь Нино Бурджанадзе, которая из года в год теряет доверие избирателей.
— Каким Вам видится будущее ЕНД в руках Ники Мелия?
Заал Анджапаридзе: Пока говорить об этом сложно. Мы должны увидеть то, на какие шаги пойдет сам Ника Мелия. Ему не легко будет председательствовать партией «Единое национальное движение». Там тоже есть определенные группы, столкновения интересов. Сам он признался, что может не быть счастливым от того, что получил больше всех голосов и стал председателем. Если он поведет партию путем радикализации, это еще больше ускорит распад эфемерного оппозиционного единства.
Арчил Сихарулидзе: Вождь «националов» – Михаил Саакашвили. Мелия – не вождь. Партия ЕНД стоит на достижениях Миши, и пока он не исчезнет, партия все время будет в таком состоянии. Григол Вашадзе потому и покинул пост председателя партии, что понял: он всегда будет #2. Мелия будет обязан продолжить политику Саакашвили.
— Какие у Вас ожидания от 2021 года?
Заал Анджапаридзе: Я думаю, что какая-то часть оппозиции войдет в парламент. Может случиться и так, что отдельные депутаты, прошедшие по спискам «Европейской Грузии» или ЕНД, войдут в парламент. Особенно те, кто перед выборами выделил определенные ресурсы, но не разделяет алогичный бойкот. Возможно, это не будут все депутаты, но бремя однопартийности будет снято.
Арчил Сихарулидзе: События, развернувшиеся в Нагорном Карабахе, наводят на серьезные размышления. Нельзя смотреть на них издалека, будто бы они нас не касаются. Кроме того, в 2021 году продолжатся дебаты об однопартийном парламенте. Говоря о том, сумеет ли «Грузинская мечта» управлять страной, можено смело утверждать, что сумеет. Кризиса ожидать не следует. Кризис – это неспособность государства контролировать государственные институты. Признаков того, что «Грузинская мечта» не может управлять главными институтами, нет.
Что касается так называемой «мирной революции», которую оппозиция анонсировала на 2021 год, то сама концепция подобной революция просто смешна. Такого в природе не существует. Это попытка оппозиции заставить правительство провести досрочные выборы, но я думаю, что и она окажется безуспешной. У них нет международной поддержки, нет повода. Их избиратели против революции. Возможно, первое время митинги будут массовыми, но закончатся они ничем. В обществе есть требование того, чтобы политические процессы развивались эволюционным путем. Однако Ника Гварамия (гендиректор телеканала Мтавари) и подобные ему оппозиционеры восстают против Запада потому, что хотят прибрать власть к рукам.
2021 год будет тяжелым. Еще 2 года мы будем очень остро ощущать тяжелые экономические последствия, будут и митинги, но революции я не ожидаю.
Беседовала Шорена Папашвили
