Волна репрессий против частных турецких школ не обошла стороной и Грузию, где одно за другим закрылись эти общеобразовательные учреждения, входящие в сеть турецкой организации «Образовательные учреждения Чаглар в Грузии» (Çağlar Eğitim Kurumlar), связанной с именем столь ненавистного официальной Анкаре турецкого духовного деятеля Фетхуллаха Гюлена, живущего в США.
Каково влияние турецкого правительства на Грузию, целесообразно ли по политическим соображениям закрывать успешные учебные заведения и насколько эффективна внешняя и внутренняя политика сегодняшнего правительства страны в лице правящей партии «Грузинская мечта — Демократическая Грузия»? На эти вопросы в интервью Dalma news ответил глава «Кавказского центра стратегических исследований», политолог Мамука Арешидзе.
— Как вы прокомментируете текущую ситуацию с закрытием турецких колледжей в Грузии?
— В 90-е годы открытие турецких частных школ в Грузии сопровождалось протестами местного населения. Со временем этим школам удалось наладить свою работу так, чтобы у грузинского общества не осталось претензий. В то же время, отмечу, что школы «Чагларских» сетей по всему миру ведут себя по-разному: одним образом в мусульманских странах и совершенно по-другому в христианских государствах.
— Что Вы имеете в виду?
— С точки зрения образовательной программы, Грузия не имела претензий к данным учебным заведениям. К сожалению, в таких учебных заведениях школа-лицей им. Рефайдина Шахина как и колледж им. Демиреля, была одна и та же накладка — существование турецких секторов, что не было предусмотренно уставом этих лицеев. Тем не менее, их закрытие является политическим сигналом. Эрдоган оказывает очень серьезное влияние на власти в Грузии — дня не проходит без звонка из Анкары.
Тут же отметим деятельность турецкого посольства в Азербайджане, где эти школы закрылись моментально. Вместе с тем, были пойманы и посажены многие, в том числе и высокопоставленные чиновники. Всех их обвиняли в том, что они являлись «нурсистами» (или «гюленистами») — сторонниками религиозного движения, идеологом которого является все тот же небезызестный проповедник Фетуллах Гюллен. На самом же деле между этими людьми и движением временами было очень мало общего.
Естественно, грузинские власти находятся под определенным влиянием соседа, что заставляет идти навстречу интересам Турции, но это не значит, что наша страна обязана закрыть школы и лицеи, а также передать турецкой стороне кого-либо из сотрудников учреждений. Все это равносильно соучастию в убийстве. Если они создают террористические ячейки в своих школах, то получается, что известный грузинский баскетболист Заза Пачулия также является террористом, так как он также является выпускником этой школы. С другой стороны, Грузия находится под давлением США и европейских структур. В позиции меж двух огней, наша страна, принимая решения, вынуждена просчитывать ходы с ювелирной точностью.
— Как Вы оцениваете внешнюю политику Грузии на этом фоне?
— Должен сказать, что под влияние Турции попадает не только Грузия, но и такое сильное государство, как Греция, не говоря уже о странах Ближнего Востока. Турция явно стремится занять главенствующее место в регионе. В интересах маленькой Грузии, окруженной недоброжелателями, сохранять добрососедские отношения с этим государством, способным регулировать влияние России.
В текущем году во внешней политике Грузии наблюдается явный прогресс. Я имею в виду документ, принятый американским конгрессом по ситуации в Грузии, Украине и Молдавии, где дается оценка действиям России по отношению к этим странам. Предпосылкой к созданию документа стал новый подход администрации президента США Дональда Трампа к ситуации в Украине.
Кроме того, надо отдать должное работе посольства Грузии в США и послу Давиду Бакрадзе, в частности. Также считаю немаловажным, что премьер-министр Грузии Георгий Квирикашвили был в числе лидеров четырех стран, с кем после избрания в президенты США, Дональд Трамп посчитал нужным встретиться в первую очередь.
— Какова на Ваш взгляд региональная политика Грузии?
— Крайне слаба. За это я часто критикую правительство. Грузинские поселения существуют на территории всего ближнего зарубежья, исключая Армению. В Азербайджане — ингилойцы, а России – сочинские грузины, в Турции – грузины-мусульмане. Имея такие ресурсы, можно сделать многое. Хотя, как прошлое, так и нынешнее правительство, мягко говоря «дало волю» некоторым соседям.
Я говорю о монополии азербайджанской энергокомпании «SOCAR» в Грузии
У нас должна быть четкая политика в отношении соседних государств, с государствами Черноморского бассейна. Также необходимо несколько иное сотрудничество и, конечно же, «перезагрузка» отношений с Россией.
— На какой стадии находятся сегодня грузино–российские отношения?
— Сегодня нет никаких отношений. Полный штиль. Так не хочется думать, что это затишье перед бурей. В связи с этим было бы неплохо предложить сотрудникам нашего министерства иностранных дел перечитать биографию бывшего канцлера ФРГ Конрада Аденауэра, который руководил ФРГ в самый сложный, критический для нее период истории. И несмотря на то, что несколькими годами ранее русские и немцы истребляли друг друга, он был первым, кто в конце 50-х годов 20-го века приехал из Германии в Россию и наладил контакт.
— Посоветуете ли вы грузинскому правительству активизировать отношения с Россией?
— Обязательно. Причем на разных уровнях и создавать сильные лоббистские группы. Я не говорю о восстановлении дипломатических отношений — об этом еще слишком рано мечтать. Но встречи, на мой взгляд, должны проходить не на заднем дворе пятизвездочного отеля. Люди должны знать о них.
— Чем Вы объясняете слабость региональной политики правительства Грузии?
— К сожалению, в нашем министерстве иностранных дел практически нет дипломатов, знакомых с нашим регионом. Назовите мне хоть одного сотрудника министерства, владеющего азербайджанским или армянским языком, который знаком с менталитетом наших соседей? Я не говорю уже о России. В то время, как в этих странах есть чиновники, которые хорошо знают грузинский язык, знание ментальности имеет первостепенное значение.
— Как бы вы оценили грузино-американские отношения и визит вице-президента США в Грузию?
Визит Майка Пенса в Тбилиси стал большим событием для маленькой Грузии. Несмотря на то, что мы являемся сердцем закавказского региона, это еще не означает, что мы можем играть главную геополитическую роль. Однако, при всем при том, что пост вице-президент США является символическим в США, тем не менее, Пенс был наделен Дональдом Трампом большим количеством полномочий, чем явно отличается от своих преемников.
Тут же отмечу, что параллельно с этим важным визитом в Тбилиси, президент России Владимир Путин посетил Абхазию. В те дни руководство двух держав продемонстрировали друг другу мускулы на территории маленькой Грузии. Вы спросите: приехал бы Путин в Абхазию, не зная, что Пенс находится в Тбилиси? Конечно же нет, ведь это был ответный визит.
Мы живем в сложном регионе, но правильно использовав ситуацию, мы можем достичь высот.
— Армения не участвовала в многонациональных военных учениях на территории Грузии («Agile Spirit – 2017» или «Проворный дух»). Как бы Вы оценили этот факт?
— Армения ранее участвовала во всех учениях, проводимых на территории Грузии. Но тогда это были в основном декоративные учения. На сей раз военные уже использовали американское оружие и танки. Россия боялась того, что ее союзник примет участие в этих учениях, даже в статусе наблюдателя, поэтому сделала все для того, чтобы Ереван отказался от участия. Этим и может быть вызвано решение Армении отказаться от участия.
Я беседовал с моими коллегами и знаю, как Армения хотела участвовать в этих учениях, однако, наши соседи зависят от воли России, так же как Грузия от воли США. У Грузии все же еще есть шанс на политический манёвр. Насколько наша страна будет вовлечена в политику Америки, зависит от государственных чиновников Грузии. Если же со временем мы не сможем принимать решения без разрешения американцев, это будет очень плохо для Грузии.
— Обострятся ли на этой почве отношения между Грузией и Арменией?
— Очень сложно испортить отношения между этими странами. Максимум, что случается, так это статьи в грузинской прессе о напряженной ситуации в Самцхе-Джавахети, где компактно проживает большое количество этнических армян-граждан Грузии.
Официальный Ереван устраивает транзитная роль Грузии. В 2008 году, во время августовского конфликта был взорван Каспский мост, в результате чего, Армения в течение 12 дней не снабжалась продовольствием. Затем из Еревана прибыла бригада, и выразила желание восстановить мост. Более того, по решению грузинских властей транзитный тариф для Армении снизился на 30%, так что, на мой взгляд, слишком сложно испортить армяно–грузинские отношения, хотя, как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.
— Я также хочу спросить Вас о предстоящих выборах в органы самоуправления, каковы ваши ожидания?
— Думаю, что правящая партия «Грузинская мечта — Демократическая Грузия» победит во многих регионах, но есть регионы, где битва будет идти не на жизнь, а на смерть. К примеру, в Зугдиди (регион Самегрело-Земо Сванети).
Что же касается выборов мэра Тбилиси, то здесь мы лишь можем задаться вопросом: будет ли второй тур? Кандидат в мэры от правящей «Грузинской мечты» Кахи Каладзе намного опережает других благодаря своей харизме. Оппозиция же не представила единого кандидата. Поэтому, факт проведения второго тура для «Грузинской мечты» и самого Кахи Каладзе можно будет назвать провалом.
Что касается органов местного самоуправления — это вовсе не та сила, которая может участвовать в политической жизни страны. От выборов к выборам «Грузинская мечта» проводит смену кадров и это мне не нравятся. Парадоксально, но бывшие члены «Единого национального движения» также были включены в кадровый список «Грузинской мечты». Единственным оправданием подобного объединения можно считать принцип «держи врага близко», но и в этом случае, мне этого не понять.
Беседовала Шорена Папашвили
