Считается, будто история изобилует парадоксами, но лишь потому, что человеческое мышление линейно. Между тем, исторический процесс развивается по спирали, что уже давно доказано классиками. Именно поэтому история всегда повторяется, но – на новой, более высокой ступени развития. Уловить этот феномен эмпирическим путем человеку не дано: исторические процессы тянутся медленно, на протяжении жизни многих поколений.
История и современный этап взаимоотношений конгломерата закавказских народов с Россией иллюстрирует данное обстоятельство со всей очевидностью.
Экспансия России на Кавказ и в Закавказье, как известно, началась еще со времен т.н. персидских походов Петра Первого и изначально встретила активную поддержку и армян, и грузин, и азербайджанцев (кавказские татары), которые на протяжении веков испытывали зачастую невыносимый гнет со стороны восточных деспотий – Турции и Ирана и предпочитали перейти под просвещенное российское владычество.
В 1783 г. грузинский царь Ираклий II подписал договор о вступлении своего Картли-Кахетинского царства под русский протекторат, после чего в Восточную Грузию были введены два батальона русских войск. Исторические документы свидетельствуют, что Петербург планировал, опираясь на грузинский плацдарм, присоединить к Российской империи прикаспийские области, которые после походов Петра Великого Россия была вынуждена возвратить Персии, а в остальной части Закавказья создать три государства — Грузию, Армению и Албанию (Азербайджан). Однако из-за войны с Турцией (1787 г.) эти планы были отложены, российские войска оставили Грузию.
Менее чем через 20 лет иранский падишах Ага-Мохаммед-хан с 50-тысячной армией вторгся в Закавказье, разорил Карабах и разгромил Тбилиси. Грузинская столица была практически уничтожена, большинство её жителей либо погибли, либо были взяты в рабство. Вопрос о присоединении Закавказья к России после этого приобрел жгучую актуальность.
В 1801 году, говоря словами Михаила Лермонтова, грузинский царь «вручил России свой народ». Поэт лучше многих историков, благодаря своему величайшему таланту, несколькими выразительными словами емко обрисовал дальнейшее развитие событий: «И Божья благодать сошла на Грузию – она цвела, не опасаяся врагов за гранью дружеских штыков». После этого в течение 10 лет в результате русско-турецкой и русско-персидской войн под российский императорский скипетр отошло практически все Закавказье. В результате «Божья благодать» сошла на весь Южный Кавказ, народы которого получили возможность куда более свободного, чем раньше, развития – экономического, социального и культурного.
Сегодня, когда нередки споры о том, что дало армянам, грузинам и азербайджанцам присоединение к России, при ответе на этот вопрос надо совершенно четко иметь в виду несколько основных обстоятельств.
Во-первых, Российская империя в указанный период (и впоследствии) находилась на несравненно более передовом этапе развития, нежели клонящиеся к упадку империи — Османская и Персидская. Это, разумеется, в полной мере отразилось и на всех аспектах жизни новых подданных Петербурга, вплоть до их личной безопасности. Не будет преувеличением сказать, что народы региона не только избавились от деспотического гнета, который уродовал и калечил тела и души людей, но и попали в исторический мейнстрим – со всеми вытекающими для их общего развития позитивными последствиями.
Были обретены и совершенно конкретные преимущества, даже думать о которых ранее не приходилось. Тбилиси, например, стал в скором времени столицей всего Кавказского наместничества, границы которого простирались от реки Аракс на юге едва ли не до Ростова на севере. Грузинская столица с годами обрела все черты города европейского типа – при том, что сохранила своеобычный колорит многонационального «мегаполиса» своего времени.
Что касается участия грузин в жизни империи, то, например, разве же не грузинские князья, говоря словами другого поэта, Алексея Толстого, долгие десятилетия составляли «цвет и честь» личного конвоя императора Всероссийского – с одной стороны, и одновременно представляли «актив» трех российских революций – с другой? И разве не является историческим парадоксом тот факт, что сегодня отношения между грузинами и русскими пока весьма далеки не только от идеальных (идеальных межнациональных отношений, скорее всего, в природе не бывает), но омрачены целым рядом обстоятельств, порожденных действиями власти и авантюристической политикой экс-президента Михаила Саакашвили. Перечислять эти обстоятельства нет нужды – они всем хорошо известны.
Но вот сказать о том, что результатом стало заметное отчуждение существенной части грузинского общества от единоверных православных русских – необходимо, потому что без четкого понимания этого парадокса нельзя двигаться в направлении нормализации отношений не только между странами, но и нардами, нельзя рассчитывать на то, что спираль истории вновь поставит на повестку вопрос о тех или иных формах их единства.
Что касается армян, то их пример особенно ярко и выпукло отображает все преимущества присоединения к России. Отображает, как говорится, от противного. Западная Армения, как известно, так и не вошла в состав России. Её народ в 1915 году подвергся чудовищной резне и депортации, страна обезлюдела и до сих пор эта часть Турции является наиболее отсталым, неразвитым турецким регионом. Одновременно Восточная Армения в составе России получила шанс для развития, которым сумела в полной мере воспользоваться, особенно – в советский период. Армения превратилась в одну из наиболее развитых в экономическом и культурном отношении республик бывшего Советского Союза, армянский народ воистину переживал лучший период в своей многовековой истории. Несомненно, жестокие уроки продиктовали армянам модус их поведения и после обретения независимости. Армяне не стали разрывать отношений с Россией, — напротив, всегда стремились к их укреплению и развитию, доказательством чего стало вступление республики в Евразийской экономический союз и строительство стратегических военно-политических отношений с Москвой. И сегодня Россия и россияне пользуются в Армении искренним уважением, и дружба с русскими является по-прежнему одной из доминант армянского национального сознания.
Присоединение к России сыграло колоссальную роль и в истории азербайджанцев. Достаточно сказать, что Баку превратился в третий по величине, после Санкт-Петербурга и Москвы, промышленно-финансовый центр величайшей империи. И не стоит считать, что главную роль в этом сыграли запасы апшеронской нефти. Нефть здесь была всегда, но строить на её основе деловую жизнь на месте самой добычи и для тех, кто добывает, стали лишь после присоединения к России. Видимо, излишне говорить о том, какой могучий цивилизационный импульс был порожден быстрым превращением Баку в многонациональный мегаполис с развитой разносторонней промышленностью, богатыми кадрами технической, творческой, гуманитарной интеллигенции.
Увы, и здесь не обошлось без парадокса: после обретения независимости в Азербайджане нашлись силы, стремящиеся представить период пребывания в составе России как «оккупацию». Но сегодня всем уже совершенно очевидно – не будь в истории этой страны российского периода, Азербайджан, несомненно, остался бы на задворках Азии и в экономическом, и в культурном смысле этого слова. А результат такого положения вещей ныне виден очень ясно: это скатывание в болото религиозного экстремизма – со всеми вытекающими для жизни народа и страны последствиями.
И то, что Азербайджан до сих пор остается развивающейся светской страной, безусловно, является результатом того, что его история 200 лет была связана с историей Российской империи. Кстати, в Баку это, кажется, уже осознают. Сегодня здесь всё чаще звучат заявления о возможности вступления страны в Евразийский экономический союз.
Кажется, спираль истории во взаимоотношениях народов Закавказья с Россией выходит на очередной виток своего естественного развития.
