Совсем недавно в Москве завершилась выставка великого художника-мариниста Ивана (Ованнеса) Айвазовского, проходившая в Третьяковской галерее с 29 июля по 20 ноября. Экспозиция побила все рекорды посещаемости; ee увидели почти 600 тысяч человек, а администрации музея, не ожидавшей такого ажиотажа, пришлось продлить часы посещения.
По словам организаторов, была предпринята попытка представить творчество художника наиболее значительными и качественными произведениями. Был проведен тщательный отбор, в результате — из 6000 написанных Айвазовским картин (по свидетельству самого художника) было выбрано всего 120 живописных полотен. Также в рамках выставки прошли конференции и симпозиумы, собравшие большое количество искусствоведов, в частности – экспертов по творчеству Ивана Константиновича Айвазовского.
Среди приглашенных гостей конференции присутствовал и обладатель крупнейшего, по оценкам специалистов, личного собрания полотен Айвазовкого, американский коллекционер армянского происхождения Андреас Рубян.
В беседе с нами г-н Рубян рассказал много интересного о своей коллекции, о поддельных картинах мастера, о «странной» любви президента Турции Эрдогана к Айвазовскому, об особенностях ценообразования на рынке искусства и о многом другом.
Расскажите, пожалуйста, немного о себе, г-н Рубян. Вы – обладатель уникальной коллекции полотен Айвазовского. С чего началось увлечение коллекционированием и почему именно Айвазовский?
Все мое детство и юношество прошло в атмосфере искусства и коллекционирования. У моей мамы была своя небольшая коллекция картин. Получив первую хорошую работу на Уолл-Стрит, мне посчастливилось реализовать свою собственную «американскую мечту». Сосредоточился на искусстве, и это делало меня необычайно счастливым.
А коллекционировать я начал с батальных полотен наполеоновской эпохи. Где-то около 10 лет назад в одном из расположенных в Манхэттене музеев — Nassau County Museum, проходила чрезвычайно меня взволновавшая выставка картин, посвященная различным эпизодам наполеоновских войн. Работы этой тематики чем-то всегда меня привлекали. В то же время сразу три крупных нью-йоркских музея — Forbes Museum, Maitland Museum and Pensacola museum of Art – выставили на продажу большое количество наиболее известных в Америке картин на эту тему. Мне тогда удалось приобрести 33 полотна кисти мастеров времен Британской Империи. Все они были посвящены Наполеону Бонапарту — его победам и борьбе. Среди прочих лотов была одна очень известная, пожалуй – самая значимая картина времен Британской Империи, рассказывающая о битве при Ватерлоо. Решил во что бы то ни стало ее получить. Наверное, где-то на уровне подсознания понимал, что эта тема имеет какую-то судьбоносную связь с моей далекой родиной…
Таким образом, «наполеоновское» искусство стало ключевым этапом на пути к собственной коллекции картин.
А в начале 80-х, когда мне было уже около 30-и, наткнулся на материнский сборник журналов, в одном из которых нашел репродукции картин Айвазовского. Тогда же один из моих друзей-армян спросил, почему я так увлечен именно батальной живописью, в то время как есть шанс создать свою собственную уникальную коллекцию. С этого и началось мое увлечение творчеством Айвазовского.
Сколько картин насчитывает Ваша коллекция и сколько из них кисти Айвазовского?
Мне часто задают этот вопрос, но он не совсем корректен: по-настоящему важно не количество, а качество. У вас может быть всего одна великая картина, которая будет стоить 50 проходных. Вчера я как раз говорил на эту тему на конференции в Третьяковской галерее. Вообще, собирая коллекцию, исходить нужно именно из этого принципа.
Лет 25-30 назад все было иначе – проще. Не было тогда интересующихся картинами Айвазовского русских и армянских олигархов, мало кто мог и хотел составить мне конкуренцию на аукционах. Тогда на Christie’s Sotheby’s и других лондонских, нью-йоркских, парижских и прочих аукционах я, как правило, был единственным претендентом на самые важные лоты.
Выставка проходит с небывалым успехом. А что Вам дала вышеупомянутая конференция, и какой теме было посвящено Ваше выступление?
В рамках конференции состоялся симпозиум искусствоведов, собравший сотрудников и руководителей крупнейших российских музеев, а также специализирующихся на творчестве Айвазовского музееведов и коллекционеров. Мое выступление по большей части было посвящено творческой эволюции Айвазовского – начиная с юношеских лет, когда он развивал различные направления в искусстве. Я лично исследовал все аспекты его творчества и проследил, как на различных жизненных этапах менялась техника исполнения и стиль художника.
В целом, когда речь идет об искусстве, способность отличить оригинал от подделки очень важна, но не менее важно понимать глубину полотна, серьезность проделанной работы. Вот почему я настаиваю, что предпочтительней обладать одной гениальной картиной вместо 20-и средних. Я сейчас говорю об Айвазовском, но это относится к абсолютно любому художнику.
Неужели так много копий Айвазовского?
Много, слишком много…
Я слышал, что в свое время часто подделывали Рембрандта, и многие из копий выдавались за подлинники даже в крупных музеях. Неужели с Айвазовским та же история?
К сожалению, подделок до смешного много. Есть настолько некачественные, что поражаешься – это насмешка какая-то или реальность!
Но попадаются и старинные качественные копии, сделанные еще при жизни Айвазовского. Он, кстати, был не против, наоборот. Можно сказать, что Айвазовский сам «виноват», потому что очень поощрял молодых художников на создание копий. Свою первую московскую выставку в 1848 году Иван Айвазовский намеренно продлил, чтобы у молодых студентов-художников была возможность срисовать его картины. И даже настаивал, чтобы копии подписывались его инициалами.
Однако хорошие искусствоведы в течение двух-трех лет могут определить подлинник.
Я посвятил этому всю свою жизнь, начиная с 17 лет. В студенческие годы я жил в облюбованном местными хиппи и городскими сумасшедшими районе Гринридж (Greenridge). Но он находился неподалеку от моего университета, поэтому мне было удобно. Так вот, мои приятели только и делали, что гуляли, пили – развлекались, частенько зазывая меня на свои посиделки. А я ходил на художественные выставки и аукционы. В этом был мой источник радости. Меня даже называли ненормальным…
Так что в любом деле главное – опыт. Да, и в музеях часто попадаются копии. Не хочу сильно распространяться на эту тему, лучше не вдаваться в подробности, но иной раз, когда на глаза попадаются совершенно очевидные копии, просто диву даешься: как можно так дурачить людей, выдавая грубую подделку за оригинал. Ведь эти великие художники просто не могли рисовать настолько плохо!
У любого художника, конечно, есть как сильные, так и слабые стороны, поэтому судить однозначно о творчестве того или иного творца довольно сложно. Есть, к примеру, знаменитый такой американский художник Джон Сингер Сарджент. Диапазон цен на его картины варьируется от 200 тысяч долларов до 20 миллионов. Речь идет о подлинных работах, конечно. А такой ценовой разброс обусловлен тематикой картин. Так, например, один и тот же автор может нарисовать две равнозначные по качеству исполнения и размеру картины, при этом на одной будет запечатлена, скажем, резвящаяся в речке девочка, а на другой – протекающая через Вашингтон река Делавер. Одна будет стоить 500 тысяч, другая — 20 миллионов. Сложно объяснить, почему это так. Просто есть более востребованные темы.
А каков рыночный диапазон цен на картины Айвазовского? Скажем, минимальная и максимальная.
Это довольно сложный вопрос, поэтому и ответ будет сильно развернутым. Рассмотрим на примере одного из самых известных в мире художников – Джексона Поллока, творившего в жанре абстрактного экспрессионизма, а также изобретателя так называемой «льющейся» техники (drip painting). Это когда художник работает на холстах огромного размера, расстилая их прямо на полу, и разбрызгивает краску с кистей, не прикасаясь ими к поверхности.
Так вот, рыночная стоимость картин Поллока составляет порядка 30 миллионов долларов, хотя некоторые самые сильные его работы доходят до отметки 300 миллионов. Это происходит потому, что сведущие люди прекрасно понимают психологию потенциального покупателя и знают, кто захочет приобрести гениальные работы художника. В соответствии с этим и определяется цена на полотно. Такая оценочная система действует и в отношении других мастеров. Около десяти лет тому назад одно из полотен Поллока было продано мексиканскому магнату и страстному коллекционеру Салиму Элу за 145 миллионов долларов. Еще одна картина, если не ошибаюсь, ушла за 300 миллионов. В любом случае речь шла о колоссальных суммах – практически в десять раз превышающих заявленную на аукционе цену.
То же самое происходит и с картинами Айвазовского. Самая высокая цена на картину Айвазовского на аукционе составила 6 миллионов долларов, хотя, возможно, шедевры могут быть оценены гораздо выше. Помню, одна из картин ушла с молотка за 16 млн. долларов. Во французских музеях и на аукционах шедевры Айвазовского в числе самых востребованных, и могут быть оценены в огромные суммы. Не хочу озвучивать конкретные цифры, скажу только, что в некоторых случаях они могут достигать просто легендарных масштабов.
Помимо тематики большую роль при оценке картин играет также стиль и техника исполнения, поэтому однозначного ответа быть не может. Просто если найдется человек, который захочет приобрести полотно Айвазовского, причисленное к шедеврам мирового художественного наследия, то он, с большой долей вероятности, просто не сможет себе этого позволить, настолько высока будет цена.
Как я уже отметил, в свое время Айвазовский не только не возражал против копий, но и поощрял подражателей. Не в последнюю очередь из-за этого на сегодняшний день найти подлинного Айвазовского на рынке практически невозможно. 80-90 процентов картин — либо подлинники, подвергшиеся серьезной реставрации, либо подлинники, но уже не самого хорошего качества, либо копии. Большинство картин Айвазовксого сильно отреставрированы, и истинные ценители художника не считают эти произведения «100%»-но Айвазовским, так как в этом случае авторство, можно сказать, переходит наполовину к другому человеку.
Конференции, выставки и прочее – все это свидетельствует все-таки о том, что интерес к полотнам Айвазовского стабилен в мире.
Значимость его творчества – вот что важно и всегда должно быть во главе угла. Но были и есть искусственные препоны, особенно сейчас, когда основная задача — определить подлинность произведения. И такие вопросы требуют конкретного решения, потому что цены на картины Айвазовского резко взлетели с 30-50 тысяч долларов до 10 миллионов. Специалисты так и не смогли найти ответ, насколько такое положение вещей оправданно с интеллектуальной точки зрения. Взлет цен на картины других художников более логичен и понятен. В Америке в мире финансов таким феноменам мы даем определение «blue chip» (Голубые фишки — акции или ценные бумаги наиболее крупных, ликвидных и надежных компаний – ред.). Айвазовский в этом случае и стал той самой «голубой фишкой».
В России, как и на всем постсоветском пространстве, Айвазовский считается непревзойденным маринистом. С рынком все более ли менее понятно, но признают ли Айвазовского в узкоспециализированных кругах?
В Лондоне есть один авторитетный аналитический центр, специализирующийся исключительно на искусстве. Не секрет, что англичане, мягко говоря, враждебно относятся к русским и с большой неохотой признают их заслуги в той или иной сфере. Это действительно не секрет. Так вот, как-то перед центром стояла задача проанализировать и определить 10 наиболее выдающихся художников эпохи романтизма, а также их работы. «Девятый вал» Айвазовского был включен в эту десятку, и, могу вам сказать, это действительно очень ценно.
Представьте такой вот аналитический центр в Армении, который включил бы в свой список шедевров работу, скажем, азербайджанского художника. Какой же гениальной должна быть эта картина, чтобы мы признали ее ценность вне зависимости от сопутствующих обстоятельств, и чтоб никто при этом не сказал, что армяне сошли с ума?!
Этот пример – отличная иллюстрация для понимания общей картины. Даже британцы были вынуждены признать высочайшую художественную ценность картин Айвазовского – а это дорогого стоит.
Кстати, часто говорят, что больше всего Айвазовского ценят и покупают русские, но мой опыт показывает, что это далеко не так. Еще больше картины мастера ценят… турки. Турки платят колоссальные суммы за его картины. А вот армяне, к несчастью, очень пассивны в этом вопросе. Вот вчера даже, к примеру, люди часами в снегу, на холоде выстаивали огромные очереди, чтобы попасть в музей. И турки всегда проявляли большой интерес, чего об армянах сказать нельзя.
К сожалению, армяне не отличаются стремлением собирать по крупицам наследие Айвазовского. Меня часто спрашивают, вы в том числе, сколько картин насчитывает моя коллекция. У меня всего 53 полотна. Но недавно в опубликованной в журнале Третьяковской галереи статье я прочел, что, оказывается, самая крупная и серьезная коллекция Айвазовского за пределами России находится у Андреаса Рубяна, то есть – у меня. Говоря «крупная», подразумевается не количество, а качество картин в моей коллекции, которая включает практически все лучшие работы мастера. В моем собрании есть картины из «египетского» цикла Айвазовского, считающиеся одними из лучших работ ориентализма. Или самый первый «Арарат», написанный мастером в 1869 году. То, что в одной коллекции находятся 20-25 шедевров – сродни чуду.
А чем обусловлена такая любовь турок к Айвазовскому? Может тем, что он часто рисовал Константинополь?
Я, несомненно, армянин, но родился и вырос в Америке и образ мышления у меня другой, соответственно. У американцев есть такая черта: что бы и где бы они ни делали, они всегда стремятся к превосходству, хотят быть лучшими в мире. У нас даже поговорка есть «Дьявол в деталях».
Не поленитесь, посмотрите фотографии с официальных встреч президента Турции Эрдогана с лидерами и другими важными персонами из других стран (с Джо Байденом, к примеру, Ангелой Меркель, королем Иордании и пр.), или же фотографии с его пресс-конференций или собраний. Обнаружите весьма любопытную деталь: в зале заседаний всегда висит одна из картин кисти Айвазовского. Очень странно, но это так, можете проверить. Будучи врагом армян, почему он всегда окружает себя именно этими полотнами? В этом есть какой-то определенный посыл? Подумайте, армяне – умный народ, думаю, догадаются в чем дело.
Мои старинные друзья-коллекционеры часто меня спрашивают – в чем дело, почему так? Может, Эрдоган хочет таким образом что-то сказать? В одном из залов заседаний висят сразу две картины Айвазовкоского, и Эрдоган всегда садится аккурат между ними: и в этом совершенно определенно есть скрытый подтекст…
Мы, армяне, не такие. Мы привыкли отходить в сторонку и ждать чуда. Самый талантливый из нас – талантлив лишь в глазах других.
Второго Айвазовского нет, но почему-то мы этого не видим. Да, все знают, что он знаменит и значим, только вот мало кто его ценит по-настоящему. Мы теряем свои ценности, и я не понимаю почему…
Часто ли вы устраиваете частные показы? Если да, нет ли у Вас намерения устроить его в Армении? Задаю этот вопрос в противовес Вашим словам о том, что в Армении интерес к творчеству Айвазовского не велик.
Я хоть и вырос в Америке и не обладаю многими характерно «армянскими» чертами, но сердце мое – армянское… Когда встает вопрос Карабаха, я всегда рядом, в первые же дни войны я приехал на родину, в конце 80-ых принимал участие в «карабахском движении».
Но на данный момент показ моей коллекции в Армении не запланирован в силу сложности реализации такого проекта, слишком проблематичного с точки зрения логистики. Транспортировка 53 полотен — процесс очень дорогой и опасный, способный нанести непоправимый урон картинам.
А какую оценку Вы бы дали полотнам Айвазовского, хранящимся в Национальной армянской галерее?
Большая их часть нуждается в серьезной реставрации, и создается впечатление, что должного ухода за этими картинами не было очень долго. Качество картин Айвазовского определяется как минимум 4-5 факторами. Самый главный из них – состояние полотна. Бывают случаи, когда нуждающаяся в реставрации картина практически не имеет ценности, а вот восстановленная – наоборот – ценится в разы, с сотни, тысячи раз больше.
Так что с точки зрения сохранности лучшим экземпляром можно назвать картину, которую в свое время подарил Михаилу Горбачеву мой очень хороший друг, знаток и обладатель наиболее обширной коллекции Айвазовского, один из крупнейших благотворителей Армении Андраник Шагинян. Я счастлив, что был знаком с этим прекрасным человеком, к сожалению, покинувшем нас 11 лет назад.
Возвращаясь к картине, ее Горбачев, к счастью, после развала СССР подарил Армении. Она небольших размеров, но степень ее сохранности, тема и значимость довольно высоки. И, кстати, это одно из моих любимых произведений…
Беседовал Айк Халатян
Фотографии любезно предоставлены Андреасом Рубяном
