В современном Тбилиси немало сторонников «украинской автокефалии», однако для Православной Грузии религиозно-политическая афера Петра Порошенко таит серьёзную опасность…
«В случае признания Грузинской Церковью автокефалии «новой церкви Украины» Русская Православная Церковь признает независимой Абхазскую Церковь», — с таким заявлением в минувшую среду выступила экс-спикер парламента Грузии, а ныне одна из оппозиционных лидеров этой постсоветской республики Нино Бурджанадзе. Практически одновременно и с очень близкими по смыслу тезисами выступил один из самых известных иерархов Грузинской Православной Церкви митрополит Ахалкалакский и Кумурдойский Николай (Пачуашвили):
«На Синоде мы обсудили письмо, полученное из Константинопольского патриархата о признании автокефалии Церкви Украины. В нем содержится очень опасная фраза о том, что Константинопольский патриархат имеет исключительное право вмешиваться во внутренние дела любой Поместной Церкви. Лично для меня это неприемлемо и может вызвать много трудностей в будущем».
И хотя владыка оказался куда осторожнее в суждениях, добавив, что в целом «поддерживает право украинского государства иметь автокефальную Церковь», он недвусмысленно намекнул, что с этим делом не стоит торопиться, более того, вполне можно подождать ещё несколько десятилетий. При этом слово «Абхазия», столь болезненное для миллионов грузин, митрополит Николай не произнес. Хотя со всей очевидностью имел его в виду, говоря о «трудностях в будущем».
Но как связаны нынешняя религиозно-политическая афера пана Порошенко и турецкоподданного патриарха Варфоломея (Архондониса) с маленькой причерноморской республикой, вот уже более четверти века существующей независимо от постсоветской Грузии? А главное, что это за Абхазская Церковь, признания которой так опасаются в Тбилиси и окрестностях? Для понимания этого предлагаю сделать небольшой экскурс в историю XX века.
Православная Абхазия: страницы новейшей истории
История грузинского и абхазского народов тесно переплетена на протяжении многих столетий. Увы, национализм, присущий официальной историографии как в Грузии, так и в Абхазии, сильно запутывает даже искушённых в этно-исторических вопросах людей, и потому детально, а главное объективно разобрать весь набор взаимных претензий нереально. И, тем не менее, схематически представить церковно-политическую историю Грузии и Абхазии последнего столетия, начиная с революционной трагедии 1917 года, вполне возможно.
Итак, март 1917 года. Спустя считанные недели после Февральской революции и прихода к власти в России либерального Временного правительства этнически грузинская часть Грузинского Экзархата Русской Церкви самовольно заявляет о возрождении собственной автокефалии. Да, это было сделано небезосновательно (в XIX веке Грузинская Церковь несправедливо была лишена независимости властями Российской империи, мало понимающими, что братский протекторат над Грузией не равнозначен её подчинению во всех, в том числе духовных, вопросах — авт.), но вместе с тем – абсолютно не канонично.
В итоге вплоть до 1943 года Русская Церковь не признавала Грузинскую, воспринимая её исключительно как раскол. И для того тоже было немало оснований. Так, грузинские иерархи активно сотрудничали с советскими раскольниками-обновленцами, а в определённые моменты и сами пытались проводить либерально-обновленческие реформы. С другой стороны, они отказывались признавать «тихоновские» (то есть подчиняющиеся Святейшему Патриарху Тихону — авт.) приходы, в основном русские по своему этническому составу. И именно на территории Абхазии такие приходы были в большинстве (включая закрытый в 1924 году русский Ново-Афонский Симоно-Кананитский монастырь, один из главных духовных центров Кавказа).
Но в конце 1943 года, в значительной степени по личной воле Иосифа Сталина, грузинская автокефалия была признана Москвой, а между нашими Церквами восстановились канонические евхаристические отношения. Московский Патриархат тогда пожертвовал уже крайне немногочисленными приходами в Абхазии, которые полностью перешли под омофор Патриархата Грузинского. При этом нужно учесть, что к этому времени Советская Абхазия в значительной степени уже была этнически «грузинифицирована», абхазы же, ещё в конце XIX века составлявшие до 85% населения Сухумского округа, в результате сталинской национальной политики стали этническим меньшинством.
Справедливости ради стоит сказать, что сами абхазы в религиозном отношении в XIX–XX веках были довольно пёстрыми. Среди них было немало и христиан, и двоеверов (с многочисленными языческими традициями), и даже мусульман (вопреки расхожему мнению, последние всегда были в меньшинстве). Значительную же часть православного населения территории Абхазии сначала составляли русские и понтийские греки, а затем – грузины. И только в конце 1980-х годов движение за возрождение Абхазского Православия пережило второе рождение.
Если бы не развал Советского Союза, вполне возможно, это возрождение было бы мирным. Но кровопролитная грузино-абхазская война 1992-1993 годов привела к тому, что потерпевшие поражение грузинские войска и бандформирования покинули Абхазию вместе с грузинским духовенством. Увы, последнее в ходе войны занимало не примиряющую позицию, но окормляло исключительно грузинскую воюющую сторону, принесшую негрузинским народам Абхазии немало боли и крови. С абхазской же стороны также известен единичный, но поистине трагический случай убийства грузинского клирика иеромонаха Андрея (Курашвили). Его могила в монастыре святителя Иоанна Златоуста в Команах сегодня бережно сохраняется абхазским духовенством, но сама эта трагедия 1993 года навсегда останется одной из чёрных страниц церковной истории рубежа XX – XXI веков.
В итоге по завершении войны 1992-1993 годов на территории на тот момент ещё самопровозглашённой и никем официально не признанной Республики Абхазия пребывали лишь несколько православных клириков, которых возглавил рукоположенный ещё в Грузинской Православной Церкви священник-абхаз Виссарион Аплиаа. Отец Виссарион обратился за поддержкой к Московскому Патриархату, который, сохраняя признание Абхазии канонической территорией Грузинской Православной Церкви, тем не менее, в виде исключения рукоположил ряд абхазов в священнический сан, командировав их в помощь отцу Виссариону. Эта канонически неустойчивая ситуация 1990-х годов сохраняется в Абхазии и сегодня.
На сегодняшний день практически во всех действующих храмах Абхазии (а их уже около 20, за исключением Ново-Афонского монастыря, где незаконно служит впавший в раскол и запрещённый в служении клирик Русской Православной Церкви иеромонах Дорофей (Дбар), поминается Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл. Повторюсь, это совершается добровольно, несмотря на то что Русская Церковь продолжает признавать республику канонической частью Церкви Грузинской. Церковь же Абхазская вот уже более четверти века остаётся без архиерейского окормления. По сути, исполняющим обязанности её Предстоятеля с 1993 года является упомянутый отец Виссарион. И в сегодняшнем комментарии телеканалу «Царьград» он в очередной раз подтвердил, что не признаёт канонических прав Грузинской Церкви на Абхазию:
«Абхазская Церковь никогда не входила в состав Грузинской, за исключением советского периода, когда это было сделано сталинским решением, которое не имело канонической силы и только вынужденно было признано священноначалием Русской Православной Церкви. А потому для нас, православных христиан Абхазии, грузинские притязания никакого значения не имеют. Куда важнее для нас решение Всероссийского Поместного Собора 1917-1918 годов и лично нашего великого святого – Святителя Тихона, Патриарха Московского, который не признал прав Грузинской Церкви на территорию Абхазии. Ну и, конечно, нашу ситуацию нельзя сравнивать с украинской. На Украине сегодня раскалывают братьев-славян, мы же, абхазы, с грузинами этнически совершенно разные».
Все эти годы Русская Православная Церковь делает всё, чтобы примирить грузинский и абхазский народы. Но, увы, ситуация остается патовой. И лучшего варианта, чем сохранение существующего status quo, когда рукоположенный в Грузинской Православной Церкви отец Виссарион и командированные в Абхазию клирики Русской Православной Церкви вместе окормляют эту землю со множеством древних христианских святынь, пока не существует.
Грузинская Церковь: витязь на распутье
На протяжении той же четверти века Грузинский Патриархат также сохраняет упомянутый status quo, в частности, не запрещая в священнослужении отца Виссариона. В частности, прекрасно осознавая то, о чём вчера заявила Нино Бурджанадзе. Ведь если ты ещё надеешься на то, что Абхазия когда-нибудь вернётся в Грузию (хотя лично я не могу себе это представить ни в политическом, ни в церковном отношении), то разрыв с Русской Православной Церковью подобен тому, чтобы залить рану раскола даже не бетоном, а негашёной известью.
Сегодня грузинские националисты, которых можно встретить не только в партийных кабинетах и на площадях, но и в церковных структурах, активно настаивают, чтобы Грузинская Православная Церковь поскорее признала провозглашённую Фанаром «украинскую автокефалию». Руководствуясь отнюдь не каноническими доводами, но исключительно радикальной русофобией, основанной на обиде от потери Абхазии и Южной Осетии (именуемой ими «Цхинвальским регионом»). Но если взглянуть на проблему просто трезво, абстрагировавшись от реваншистских идей, то для Грузинской Церкви сегодня нет иного варианта, как максимальное сближение с Церковью Русской.
Ведь только это сближение, основанное на подлинно христианской любви, а не на политических или каких-либо иных утилитарных интересах, способно исцелить раны, нанесённые в трагическом XX столетии, отголоски которого столь ощутимы сегодня, в 2019 году. Мы не вправе призывать грузинское священноначалие отпустить Православную Абхазию — нужно быть реалистами, этого не произойдёт. Но мы вполне могли бы сделать так, чтобы представители абхазского и грузинского духовенства для начала просто встретились лично и обменялись взглядами на сложившуюся ситуацию.
Для нас же, русских православных христиан, огромное значение имеет то, чтобы Православная Грузия не совершила роковую ошибку. Ведь если Грузинская Церковь признает автокефалию украинской псевдоправославной националистической секты, получившей в пресловутом «томосе» неблагозвучную аббревиатуру «СЦУ», то автоматически перестанет быть православной. И тогда действительно у Московского Патриархата не останется иных вариантов, как признать Абхазскую Церковь, приняв её под свой омофор. Но, повторюсь, это церковное разделение хотелось бы исцелить не хирургическими методами, а христианской любовью.
Тюренков Михаил, ЦарьградТВ
