В Грузии впервые запущен государственный механизм финансирования гражданских инициатив — событие, которое выходит далеко за рамки простой раздачи малых грантов. На фоне системного кризиса в отношениях Тбилиси с западными партнерами, прекращения американских и сокращения европейского финансирования, санкционного давления и обвинений в попытках внешнего влияния на внутриполитические процессы, государственные гранты становятся частью более широкой стратегии по суверенизации общественного поля страны.
От внешнего финансирования — к национальному контролю
Агентство по управлению государственными грантами объявило победителей первого конкурса малых грантов. На поддержку 17 проектов выделено 1,65 млн ($611 тыс) лари, каждый проект получит до 100 тыс ($37 тыс). Направления — образование, гражданское равенство, экология, исследования в сфере здравоохранения и работа с людьми с ограниченными возможностями.
Однако важнее не количество проектов, а символизм момента: впервые за три десятилетия независимости государство берет на себя финансирование гражданских инициатив — сегмента, который почти полностью контролировали западные доноры.
До недавнего времени порядка 70–80% общественного сектора в Грузии зависело от внешних грантов — преимущественно США и ЕС. Эта система десятилетиями формировала политическое влияние, экспертное поле, общественные кампании и медийные структуры. Новые шаги правительства означают демонтаж прежней модели.
Политический контекст: конфликт с Западом и санкционное давление
Переход к национальному финансированию происходит на фоне жесткого обострения отношений с западными партнерами:
- США и ЕС сократили или заморозили часть грантовых программ для грузинских НПО.
- Вашингтон ввел персональные санкции против ряда представителей грузинских властей.
- Европейские структуры ограничили финансирование проектов, связанных с государственными институтами.
- Грузинское правительство обвинило ряд крупных НПО в участии в политическом процессе и продвижении иностранных интересов.
Властями была проведена реформа законодательства: принят закон об «иностранных агентах», Антикоррупционное бюро получило право признавать НПО субъектами с политическими целями и приравнивать их отчетность к отчетности партий. Из законодательства были исключены положения об обязательном участии общественных организаций в процессе принятия решений.
Эти шаги вызвали резкую реакцию Запада, который расценивает происходящее как отход от демократических стандартов. Тбилиси же отвечает прямо: государство не допустит внешнего вмешательства в политическую жизнь и формирование повестки.
Госгранты как инструмент суверенизации
По словам руководителя администрации правительства Левана Жоржолиани, новая модель финансирования — не временная мера, а стратегический выбор. В 2025 году на создание Агентства и распределение грантов выделено 20 млн лари ($7,4 млн).
Жоржолиани подчеркнул, что система госгрантов действует во многих странах ЕС, и Грузия идет тем же путем: государство должно иметь возможность поддерживать социальные и общественные проекты, контролировать качество реализуемых инициатив и обеспечивать подотчетность грантополучателей.
Цель — заменить прежнюю архитектуру внешнего влияния системой национальных гражданских инициатив, ориентированных на внутренние приоритеты, а не на интересы внешних доноров.
Новый баланс сил в общественном секторе
Запуск госгрантов можно связать с желанием правительства Грузии:
- сформировать альтернативу западным донорским сетям;
- создать новый слой НПО, лояльных государственным интересам и работающих внутри национальной повестки;
- перераспределить финансовые потоки в пользу проектов, ориентированных на социальную политику, экологию, образование, здоровье — без политизации;
- контроль над теми сегментами гражданского сектора, которые долгое время были инструментальными в политической борьбе и уличной мобилизации.
Для правительства это инструмент управляемости, для Запада — вызов, поскольку уменьшается влияние внешних программ на внутренние процессы.
Таким образом, Грузия фактически строит новую модель общественного сектора, где внешнее финансирование постепенно будет терять свое доминирующее положение. В том случае, если новые НПО интегрируются в государственную стратегию, то как и в других странах, прошедших через подобные процессы, политическая мобилизация на грантовой основе станет менее вероятной, что, в свою очередь, достаточно сильно сузит пространство для западного влияния и давления на грузинское правительство. В условиях же санкций и политического охлаждения Грузии с США и ЕС, курс на суверенизацию становится одним из ключевых направлений внутренней политики действующих властей страны.
