В Тбилиси 29-30 июня прошел традиционный Международный южнокавказский медиафорум, в котором приняли участие главные редакторы ведущих СМИ, журналисты и эксперты в области медиа из России, Азербайджана, Армении и Грузии. Тема форума в этом году – «Медиа, политика, ценности: преодолеть пост-правду (post-truth)».
Организатором с российской стороны стал политологический центр «Север-Юг», пресс-клуб «Содружество» при поддержке Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств – участников СНГ (МФГС), а с грузинской — газета «Грузия и мир».
Помимо основной темы форума — «пост-правды (post-truth)», значительное место в ходе обсуждений в Тбилиси занимал вопрос сотрудничества южнокавказских республик и России в информационной сфере, а также поиск решения существующих в этой сфере проблем.
Журналист Dalma News Айк Халатян побеседовал с представителями России на медиафоруме о проблемах освещения событий в регионе в российских СМИ.
Сопредседатель Правления Межгосударственного фонда гуманитарного сотрудничества государств-участников СНГ, специальный представитель Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой.
Швыдкой: Рано или поздно народы Южного Кавказа и России вновь начнут движение друг к другу
Ваше впечатление от подобных мероприятий? С чем связано отсутствие интереса российских СМИ к постсоветскому пространству? Ведь в основном новости из постсоветского пространства, в частности из стран Южного Кавказа, в ленте российских СМИ носят негативный характер и связаны с какими-либо трагическими событиями.
Я не могу сказать, что постсоветское пространство не интересно. Это не так. Просто мы сегодня черпаем в новостной ленте друг о друге прежде новости политические, катастрофы, или связанные со встречами наших руководителей. По существу, реальная жизнь стран, людей остается вне интересов современной журналистики. Такого рода встречи помогают инициировать этот интерес: люди общаются друг с другом, делятся впечатлениями. И в этом смысле это мне кажется полезным.
Сегодня в российской новостной ленте не встретишь информацию о событиях культурной жизни Армении. Также как и события культурной (и не только) жизни России не очень интересны в других странах. Интересуют политика, чрезвычайные ситуации – вот, пожалуй, и все. Поэтому такого рода встречи в высшей степени необходимы. То что было в старые времена – я не говорю сейчас о советской идеологии, российской имперской идеологии — в прежние времена было очень много человеческих контактов, связей, даже смешанных браков. То, чего сегодня становится все меньше и меньше. И общение между народами происходило на бытовом уровне.
Возможно ли это общение вернуть?
Я думаю так – все-таки в России большая армянская диаспора. В России большая азербайджанская диаспора. В России немалая, — меньше армянской или азербайджанской, но все-таки немалая грузинская диаспора. Эти люди живут бок о бок в одном государстве. И незнание порой обычаев, традиций, нравов приводит к достаточно неприятным последствиям. Это социальная потребность, и она очень важна. Кроме того, мы соседи. Понятно, что сегодня молодые люди едут не в Ереван или Тбилиси, а Париж, Лондон, Берлин или Прагу. Но мне кажется, что пройдет и это, потому что между нашими народами есть органическая историческая связь – она и подтолкнет нас друг к другу. Тут не надо смотреть с точки зрения численности народа. Любой народ — это такая бесконечность. Поэтому я считаю, что русские, не знающие Сарьяна, обделены так же, как и армяне, не знающие Толстого.
Фирсов: предлагая свои ценности постсоветскому пространству, Россия сама должна им следовать
В кулуарах медиафорума руководитель Центра социального проектирования «Платформа» Алексей Фирсов поделился в интервью Dalma News своим мнением о том, какую идеологию и ценности Россия продвигает и может предложить постсоветскому пространству.
В своей работе с обществами постсоветских стран Запад продвигает определенный образ, идеологию. Запад говорит — евроинтеграция поможет в борьбе с коррупцией, защите прав человека и т.д. Насколько это соответствует действительности – другой вопрос. Интересно, а какой образ продвигает на постсоветском пространстве Россия?
У меня совершенно нет ощущения, что Россия продвигает какой-то образ. Такие попытки действительно время от времени делались,но, по-моему, на них в какой-то момент вообще поставили крест. Скорее идет некая имитация продвижения. Поэтому нет в России осмысленных месседжей, которые могли бы объяснить, в чем смысл долгосрочных партнерств с Россией, на чем они должны строиться. Я этого совершенно не вижу, не вижу фигур, которые были бы во все это вовлечены, не вижу никаких успехов. Поэтому ответить на вопрос положительно никак не могу.
Складывается впечатление, что в работе России с обществами постсоветских стран все время идет упор на событиях прошлого, в частности — Великую Отечественную войну. При всем уважении к подвигу наших предков, события прошлого вряд ли могут объединить молодежь постсоветских стран. А что, связанное с будущим, Россия может предложить?
Я с вами солидарен, объединять может только некая перспектива и ценности. Но Россия не может описать свои ценности свои, перспективу, которые могли бы быть предложены миру. У меня есть мнение, что эти задачи в принципе решаемы, но они не могут решаться так: мы описали ценности, как прейскурант, а вести себя будем как хотим. Если мы их описали, то должны им следовать, а это очень сложно на самом деле.
Если бы Россия сказала: наша ключевая ценность — социальная справедливость, это было бы сильным предложением. Но тогда мы сами должны выстраивать позиции социальной справедливости. Если Россия хочет сказать, что наше предложение — это предельная честность, тогда мы должны быть предельно честными в отношении себя, в том числе и о некоторых наших действиях в ближнем зарубежье. Но мы не можем, мы находимся на развилке, не можем сформулировать убедительно свои же предложения. Вот в чем проблема.
Россия позиционирует себя как защитница традиционных, консервативных ценностей. Может ли это стать ее предложением?
Это могло бы быть перспективным при условии, которое я уже озвучил — если бы Россия, в том числе ее истеблишмент, сам бы этим ценностям следовал. Но, во-первых, это все непонятно. Все говорят — консервативные. Консервативные — это какие? Чтобы гомосексуальных браков не было? Но на этом не объединишь много людей. Это не то, ради чего люди готовы устанавливать союзнические отношения и двигаться вперед. Хорошо, не либеральные, а какие, ну давайте их опишем. Что вы понимаете под консервативными ценностями, которые хотите предложить, они не описаны никак.
А что тогда, на ваш взгляд, могла бы предложить Россия?
Она могла бы предложить справедливость как таковую: то есть, когда мировая политика и внутренние политики стран не выстраиваются в интересах достаточно узкой группы. Это в чем-то, может близко, к какой-то левой, социалистической модели, но, кстати, совершенно не обязательно. Она могла бы предложить модель полицентризма. Она действительно ее предлагает, но тогда, извините, а кто будут другими центрами.
Мое сугубо личное мнение: Россия могла поставить такой решительный эксперимент и предложить модель предельной честности. Конечно, это толстовская идея. Толстой мечтал, чтобы политика была очень честной. Условно говоря, сказать, что мы будем предельно честны по отношению к себе и политическим процессам. Это взорвало бы политический ландшафт, потому что ни одно государство не говорит честно ни о своих мотивах, ни о мотивах других и так далее. Я немного сейчас, простите, идеализирую, но мне кажется, что если бы какая-то сильная страна поставила эксперимент предельной честности,это было бы новое совершенно предложение.
Шаравский: ни Грузию, ни Азербайджан, ни Армению мы не воспринимаем как себя
В кулуарах медиафорума главный редактор интернет-газеты«Взгляд» Алексей Шаравский поделился в интервью Dalma News своим мнением о том, почему российских читателей мало интересуют новости из стран Южного Кавказа и как можно эту ситуацию исправить.
Представители республик Южного Кавказа часто говорят, что в российских СМИ появляется очень мало информации о жизни стран региона, в основном о них вспоминают в связи с негативными событиями. Насколько обосновано это мнение?
Я согласен с этой точкой зрения, но это касается не только Кавказа. На мой взгляд, у российского читателя, как и любого другого, есть две основные природы интереса. Первое – что происходит с нами? Второе – а как у них? Мы не воспринимаем как «себя» ни Грузию, ни Азербайджан, ни Армению. Воспринимаем Украину — при всей парадоксальности подобного восприятия, все равно, происходящее на Украине воспринимаем как происходящее с нами и остро переживаем.
Вторая тема – как у них? Но мы не воспринимаем ни Грузию, ни Армению, ни Азербайджан, как воспринимаем Европу с одной стороны, а Китай — с другой. Не воспринимаем, как некую другую интересную нам цивилизацию.
Остается только тот самый «жареный» интерес к человечеству в целом, когда с людьми происходит что-то неожиданное. Понятно, что при всем уважении к Кавказу, не так много событий, которые нас напрямую затрагивают. Интерес к Абхазии и Осетии уже снизился, интерес к тому, что происходит в Карабахе, даже в горячей фазе, которая произошла не так давно, был очень невысокий.
Природа интереса такова. Что с этим делать – не знаю. Надо что-то с этим делать? Тоже не знаю.
Иногда звучит мнение, что ситуацию с положительным освещением жизни в постсоветских странах может исправить специализированный канал. Ваше мнение на этот счет?
Никакие специализированные каналы не заинтересуют людей. Швыдкой совершенно справедливо жаловался на отсутствие большого количества интересных репортажей. Их нет, потому что их невыгодно производить. В данном случае СМИ невыгодно интересоваться этой темой, они не интересуются. И если они не интересуются, значит читателю это неинтересно.
Что сделать, чтобы страны Южного Кавказа не ассоциировались в России лишь с негативными новостями? Чтобы их положительно освещали в российских СМИ?
Им нужно хорошо относиться к России, им нужно, чтобы россияне воспринимали их как себя, как часть нашей цивилизации. Армения — отдельный вопрос, но что касается и Грузии и Азербайджана, они не хотят быть частью российской цивилизации.
И мне кажется, что россияне за последнее время научились не навязываться. Хотя с трудом, и у старшего поколения очень тяжело с этим, но новое поколение россиян считает «не надо, так не надо». Это очень печально, но это так.
Беседовал Айк Халатян
